Монах остановился и, о чем-то думая, начал смотреть на нее…Солнце уже успело зайти. Взошла луна и бросала свои холодные лучи на прекрасное лицо Марии. Недаром поэты, воспевая женщин, упоминают о луне! При луне женщина во сто крат прекраснее. Прекрасные черные волосы Марии, благодаря быстрой походке, рассыпались по плечам и по глубоко дышавшей, вздымавшейся груди…Поддерживая на шее косынку, она обнажила руки до локтей…
Неточные совпадения
Андрий невольно
остановился при виде католического
монаха, возбуждавшего такое ненавистное презрение в козаках, поступавших с ними бесчеловечней, чем с жидами.
Но беспорядочную речь его перебил догнавший путников монашек, в клобуке, невысокого росту, очень бледный и испитой. Федор Павлович и Миусов
остановились.
Монах с чрезвычайно вежливым, почти поясным поклоном произнес...
В церкви толкотня и странные предпочтения, одна баба передает соседу свечку с точным поручением поставить «гостю», другая «хозяину». Вятские
монахи и дьяконы постоянно пьяны во все время этой процессии. Они по дороге
останавливаются в больших деревнях, и мужики их потчуют на убой.
Больше всего мысль его
останавливалась на «Юлии и Ромео» Шекспира — на пьесе, в которой бы непременно стал играть и Неведомов, потому что ее можно было бы поставить в его щегольском переводе, и, кроме того, он отлично бы сыграл Лоренцо,
монаха; а потом — взять какую-нибудь народную вещь, хоть «Филатку и Мирошку» [«Филатка и Морошка» — водевиль в одном действии П.Г.Григорьева, впервые поставлен в 1831 году.], дать эти роля Петину и Замину и посмотреть, что они из них сделают.
— Вон его келья, — сказал мне проходивший
монах,
останавливаясь на минутку и указывая на маленький домик с крылечком.
Подходившие крестились, прикладывались к иконе; стали подавать, и явилось церковное блюдо, а у блюда
монах, и только к трем часам пополудни начальство догадалось, что можно народу приказать и не
останавливаться толпой, а, помолившись, приложившись и пожертвовав, проходить мимо.
Трёхголосый
монах, покачивая чёрным крестом,
остановился пред стеною людей и басом сказал...
На расплывшееся, красное лицо Натальи
монах смотрел так же ласково, как на всё и на всех, но говорил с нею меньше, чем с другими, да и сама она постепенно разучивалась говорить, только дышала. Её отупевшие глаза
остановились, лишь изредка в их мутном взгляде вспыхивала тревога о здоровье мужа, страх пред Мироном и любовная радость при виде толстенького, солидного Якова. С Тихоном
монах был в чём-то не согласен, они ворчали друг на друга, и хотя не спорили, но оба ходили мимо друг друга, точно двое слепых.
Черный высокий столб, похожий на вихрь или смерч, показался на том берегу бухты. Он с страшною быстротой двигался через бухту по направлению к гостинице, становясь все меньше и темнее, и Коврин едва успел посторониться, чтобы дать дорогу…
Монах с непокрытою седою головой и с черными бровями, босой, скрестивши на груди руки, пронесся мимо и
остановился среди комнаты.
Даже которого, говорят,
монах на смерть отысповедует, он и тому, мимо идя, еще кусочек котлетки в рот сунет — утешает: «жри». Тот и помирать
остановится, а за ним глазом поведет.
— Грубый, железный век! — произнесла Аделаида Горнгаузен с томным жеманством. — Любовники являются в собственном виде и еще под своим собственным именем! Фи! кастеляны о них докладывают! В былой, золотой век рыцарства, уж конечно, явился бы он в одежде странствующего
монаха и несколько месяцев стал бы испытывать любовь милой ему особы. — Здесь она тяжело вздохнула, хотела продолжать и вдруг
остановилась, смутившись приходом гостя, награжденного от природы необыкновенно привлекательною наружностью.