Неточные совпадения
— Уйди, — приказала мне бабушка; я ушел в кухню, подавленный, залез на печь и долго слушал, как за переборкой то — говорили все сразу, перебивая друг друга, то — молчали, словно вдруг
уснув. Речь шла о ребенке, рожденном
матерью и отданном ею кому-то, но нельзя было понять, за что сердится дедушка: за то ли, что
мать родила, не спросясь его, или за то, что не привезла ему ребенка?
— Перекрестись,
мать моя, Лизочка, опомнись, что ты это, бог с тобою, — пролепетала она наконец, — ляг, голубушка,
усни немножко; это все у тебя от бессонницы, душа моя.
— Перестань, Дуня, — ласково уговаривал ее Груздев и потрепал по плечу. — Наши самосадские старухи говорят так: «Маленькие детки
матери спать не дают, а большие вырастут — сам не
уснешь». Ну, прощай пока, горюшка.
Мать Агния тихо вошла в комнату, где спали маленькие девочки, тихонько приотворила дверь в свою спальню и, видя, что там только горят лампады и ничего не слышно, заключила, что гости ее
уснули, и, затворив опять дверь, позвала белицу.
Бабушка, беспрестанно со слезами вспоминая дедушку, кушала довольно; она после обеда, по обыкновению, легла
уснуть, а
мать и отец принялись распоряжаться своим помещением в доме.
Потом
мать приказала привязать к своей голове черного хлеба с уксусом, который мне так нравился, что я понемножку клал его к себе в рот; потом она захотела как будто
уснуть и заставила меня читать.
Мать скоро
уснула, но я долго не мог заснуть.
—
Усни! — посоветовала
мать. — Может быть, лучше будет.
Когда он лег и
уснул,
мать осторожно встала со своей постели и тихо подошла к нему. Павел лежал кверху грудью, и на белой подушке четко рисовалось его смуглое, упрямое и строгое лицо. Прижав руки к груди,
мать, босая и в одной рубашке, стояла у его постели, губы ее беззвучно двигались, а из глаз медленно и ровно одна за другой текли большие мутные слезы.
Александр прошел по всем комнатам, потом по саду, останавливаясь у каждого куста, у каждой скамьи. Ему сопутствовала
мать. Она, вглядываясь в его бледное лицо, вздыхала, но плакать боялась; ее напугал Антон Иваныч. Она расспрашивала сына о житье-бытье, но никак не могла добиться причины, отчего он стал худ, бледен и куда девались волосы. Она предлагала ему и покушать и выпить, но он, отказавшись от всего, сказал, что устал с дороги и хочет
уснуть.
Но бог в немощных являет свою крепость и силу, и,
уснув несколько часов, моя
мать проснулась бодрою и твердою.
Прижавшись к материнскому сердцу и прикрытый сверх одеяла лисьим, атласным, еще приданым салопом, я согрелся,
уснул и проснулся на другой день здоровым, к неописанной радости моей встревоженной
матери.
Все это было беспокойно, и до часу Елена Петровна не ложилась, поджидала сына; потом долго молилась перед иконой Божьей
Матери Утоли Моя Печали и хотела
уснуть, но не могла: вспоминался разговор и с каждою минутою пугал все больше.
Одному из таких несчастных постоянно грезилась
мать: она подходила к нему, развязывала ворот у его рубашки и, крестя его лицо, шептала: «Христос с тобой,
усни спокойно; а завтра…» Осужденный ни одного раза не мог дослушать, что обещала ему
мать «завтра».
И они ушли. Как-то ушли. Были, стояли, говорили — и вдруг ушли. Вот здесь сидела
мать, вот здесь стоял отец — и вдруг как-то ушли. Вернувшись в камеру, Сергей лег на койку, лицом к стене, чтобы укрыться от солдат, и долго плакал. Потом устал от слез и крепко
уснул.
Потом, когда все разошлись, отец лег спать на задней лавке и меня положил с собой, а
мать легла у нас в ногах. И долго они разговаривали, почти до полуночи. Потом я
уснул.
Разошлись около полуночи, и Володя, вернувшись в свою каюту, быстро разделся, впрыгнул на верхнюю койку, чуть не ударившись головой о потолок, и, юркнув под мягкое шерстяное одеяло, связанное
матерью, почти мгновенно
уснул со смутными мыслями о близких, о корвете и о чем-то беспредельно счастливом и хорошем впереди.
И по виду спокойно Таисия легла на правый бок, а
мать заплакала и плакала часа полтора, пока Таисии не надоело слушать и она не
уснула. И с того дня для Елены Дмитриевны стало две Таисии: одна, которая при посторонних, почтительно сдержанная, воспитанная в институте, образцовая дочь; другая, которая вдвоем — молчаливый ужас, проклятие, призрак чего-то мертвого. А пола все-таки мести не сумела, а скатерти постлать не смогла, а пасьянс потихоньку раскладывала — бесполезная старуха, истинная дармоедка.