Неточные совпадения
Это слово: «охотничья
лошадь» — как-то странно звучало в ушах maman: ей казалось, что охотничья
лошадь должна быть что-то вроде бешеного зверя и что она непременно
понесет и убьет Володю.
— Пишу другой: мальчика заставили пасти гусей, а когда он полюбил птиц, его сделали помощником конюха. Он полюбил
лошадей, но его взяли во флот. Он море полюбил, но сломал себе ногу, и пришлось ему служить лесным сторожем. Хотел жениться — по любви — на хорошей девице, а женился из жалости на замученной вдове с двумя детьми. Полюбил и ее, она ему родила ребенка; он его
понес крестить в село и дорогой заморозил…
— И как это в этакую темнять по Заиконоспасской горе на ваших
лошадях взбираться! Как вас Бог помиловал! — опять заговорила Татьяна Марковна. — Испугались бы грозы,
понесли — Боже сохрани!
Лошадь Муромского, не бывавшая никогда на охоте, испугалась и
понесла.
Но Полуянов всех успокоил. Он знал обоих еще по своей службе в Томске, где пировал на свадьбе Май-Стабровского. Эта свадьба едва не закончилась катастрофой. Когда молодых после венца усадили в коляску,
лошади чего-то испугались и
понесли. Плохо пришлось бы молодым, если бы не выручил Полуянов: он бросился к взбесившимся
лошадям и остановил их на всем скаку, причем у него пострадал только казенный мундир.
—
Лошадь испугалась…
понесла… — объяснял Вася, точно извиняясь за причиненное всем беспокойство. — Вышибла из седла, а я в стреме версты две без памяти тащился.
Егор Егорыч заехал за Сусанной в прекрасном фаэтоне и на очень бойких
лошадях, так что едва только он успел с Сусанной сесть в экипаж, как
лошади рванулись и почти что
понесли.
— Вы находите?! — спросила Анна Юрьевна и сильно ударила вожжами по
лошади, которая быстро их
понесла.
Прежде чем Зарецкой успел опомниться и рассмотреть, кто на них нападает, второй выстрел ранил
лошадь, на которой ехал Рославлев; она закусила удила и
понесла вдоль дороги.
Подъезжая к зверинцу, одна из
лошадей переступила постромку, начала бить; другие
лошади также испугались и
понесли вдоль дороги.
Но подхватили сани и
понесли по скользкому льду, и стало больно и нехорошо, раскатывает на поворотах, прыгает по ухабам — больно! — больно! — заблудились совсем и три дня не могут найти дороги; ложатся на живот
лошади, карабкаясь на крутую и скользкую гору, сползают назад и опять карабкаются, трудно дышать, останавливается дыхание от натуги. Это и есть спор, нелепые возражения, от которых смешно и досадно. Прислонился спиной к горячей печке и говорит убедительно, тихо и красиво поводя легкою рукою...
Одна
лошадь метнулась вправо, другая влево, пожарный навалился на секунду мне на колени, охнул, выправился, стал опираться, рвать вожжи.
Лошади всхрапнули и
понесли. Они взметывали комьями снег, швыряли его, шли неровно, дрожали.
— Чего мне врать: на свои глаза свидетелей не надо. При мне доктур вынял толстый-претолстый бумажник и отдал Фатевне четыре четвертных бумажки. После пришел доктуров кучер, увел
лошадь, а доктурова жена захотела попробовать лошадку… Сели оба доктура в дрожки, проехали улицу, а
лошадь как увидит овечку, да как бросится в сторону, через канаву — и
понесла, и
понесла. Оглобли изломала, дрожки изломала, а доктура лежат в канаве и кричат караул.
Знаете, он не говорит о себе сам, но тётя Лучицкая, — она ведь одного полка с ним, — рассказывала, что под Горным Дубняком у его
лошади разбили пулей ноздрю и она
понесла его прямо на турок.
Только теперь, когда у меня от необыкновенно быстрой езды захватило дыхание, я заметил, что он сильно пьян; должно быть, на станции выпил. На дне оврага затрещал лед, кусок крепкого унавоженного снега, сбитый с дороги, больно ударил меня по лицу. Разбежавшиеся
лошади с разгону
понесли на гору так же быстро, как с горы, и не успел я крикнуть Никанору, как моя тройка уже летела по ровному месту, в старом еловом лесу, и высокие ели со всех сторон протягивали ко мне свои белые мохнатые лапы.
В одном месте на очень высоком и крутом спуске Никанор осторожно спустил
лошадей до половины горы, но с половины
лошади вдруг сорвались и со страшного быстротой
понесли вниз; он вздрогнул, поднял локти и закричал диким, неистовым голосом, какого я раньше никогда у него не слышал...
— А! c'est vous? [это вы? (франц.)] — закричала Глафира Петровна, с неподдельною радостью бросаясь к нему, — боже! Что со мной было! Я была у Половицыных; можешь себе представить… ты знаешь, что они теперь у Измайловского моста; я говорила тебе, помнишь? Я взяла сани оттудова.
Лошади взбесились,
понесли, разбили сани, и я упала отсюда во ста шагах; кучера взяли; я была вне себя. К счастию, monsieur [господин (франц.)] Творогов…
Кончились простины. Из дома вынесли гроб на холстах и, поставив на черный «одёр» [Носилки, на которых носят покойников. За Волгой, особенно между старообрядцами, носить покойников до кладбища на холстах или же возить на
лошадях почитается грехом.],
понесли на плечах. До кладбища было версты две, несли переменяясь, но Никифор как стал к племяннице под правое плечо, так и шел до могилы, никому не уступая места.
Лошадь рванула с места и ровной, крупной рысью
понесла подпрыгивающий экипаж.
Но тут едва не произошло несчастье. Тарантас вдруг подскочил, точно его передернула судорога, задрожал и с визгом, сильно накрениваясь то вправо, то влево, с страшной быстротой понесся по просеке.
Лошади чего-то испугались и
понесли.
Едешь на санях; вдруг
лошади испугались чего-то и
понесли…
Отвязать
лошадь, вскочить в седло и дать сразу полный аллюр коню было для Игоря делом одной минуты. Быстроногий венгерец
понес его с места бешеным галопом по старой, уже знакомой дороге, ведущей к русским позициям среди редкого болотистого леса.
Катя хотела соскочить с линейки и броситься усовещивать чеченца. Ханов крепко охватил ее рукою и сильно ударил кнутом по
лошадям. Они
понесли под гору.
Почти бесчувственную снял меня с
лошади отец, ожидавший у крыльца моего возвращения, и, прижав к груди,
понес в дом.
— Только, пожалуйста, поезжайте рысью, — наказывал Юрий Денисович сыновьям, — рысью и шагом, и думать не смейте о галопе.
Лошади будут послушны, и вам не придется понукать их: Вострячок очень смирен, пока ему не дают шпоры и не горячат его. Но лишь только его пускают галопом, он начинает волноваться, и, весьма может случиться,
понесет. Слышишь, Юрий? Я надеюсь на твое благоразумие, — заключил Волгин, обращаясь к сыну.
Взяв Юрика на руки, он
понес его назад по дороге к хутору, предварительно привязав
лошадей к забору, примыкавшему к крайней избе, и настрого приказав караулить их сбежавшимся ребятишкам.
На одном из крутых спусков забыли затормозить коляску.
Лошади, не будучи в силах удержать тяжелый экипаж,
понесли и чуть не опрокинули кучера.
— Что с тобой, ты бледна, как смерть? — заметил Петр Валерианович. — Чего-нибудь испугалась?..
Понесли лошади!
Всего вероятнее, что купец, правя горячею
лошадью, не успел снять перед князем Петром Ивановичем свой картуз, а о внуке не вспомнил. Но князь не любил входить в такие мелочи. Он видел в этом один оскорбительный для него факт. Он заколотился руками и ногами и поднял такой шум и крик, что купец оробел и бросил вожжи.
Лошадь рванула и
понесла, выбросив старика у дверей Жильберта, а внучка у столбов Георгиевской церкви.