В карты играл он без ошибки и имел репутацию приятного игрока, потому что был снисходителен к ошибкам других, никогда не сердился, а глядел на ошибку с таким же приличием, как на отличный ход. Потом он играл и по большой, и по маленькой, и с
крупными игроками, и с капризными дамами.
Это был типичный ярмарочный шакал, необходимая свита при каждом
крупном игроке. Он униженно кланялся при каждом слове и постоянно улыбался принужденной льстивой улыбкой. Усадив Привалова, шакал смиренно отошел в темный уголок, где дремал на залитом вином стуле.
Игра составляет главный доход клубов, и чем
крупнее игроки в них, тем выгоднее для его собственников или акционеров, так как с каждого закладываемого банка берется известный процент в пользу клуба, называемый «l'argent de la Caniotte».
В дом Шереметева клуб переехал после пожара, который случился в доме Спиридонова поздней ночью, когда уж публика из нижних зал разошлась и только вверху, в тайной комнате, играли в «железку» человек десять
крупных игроков. Сюда не доносился шум из нижнего этажа, не слышно было пожарного рожка сквозь глухие ставни. Прислуга клуба с первым появлением дыма ушла из дому. К верхним игрокам вбежал мальчуган-карточник и за ним лакей, оба с испуганными лицами, приотворили дверь, крикнули: «Пожар!» — и скрылись.
Неточные совпадения
Привалов вздохнул свободнее, когда вышел наконец из буфета. В соседней комнате через отворенную дверь видны были зеленые столы с
игроками. Привалов заметил Ивана Яковлича, который сдавал карты. Напротив него сидел знаменитый Ломтев, крепкий и красивый старик с длинной седой бородой, и какой-то господин с зеленым лицом и взъерошенными волосами. По бледному лицу Ивана Яковлича и по
крупным каплям пота, которые выступали на его выпуклом облизанном лбу, можно было заключить, что шла очень серьезная игра.
Члены Охотничьего клуба, избранные и сюда, сумели организовать
крупную игру, и штрафы с засидевшихся за «железкой»
игроков пополняли кассу.
Между актерами было, конечно, немало картежников и бильярдных
игроков, которые постом заседали в бильярдной ресторана Саврасенкова на Тверском бульваре, где велась
крупная игра на интерес.
Но никто на них не обратил внимания. Поздние
игроки, как всегда, очень зарвались. Игра шла очень
крупная. Метал Александр Степанович Саркизов (Саркуша), богатый человек и умелый
игрок, хладнокровный и обстоятельный. Он бил карту за картой и загребал золото и кредитки.
Он вспомнил, что при въезде в город видел ряд постоялых дворов. Пятак он оставил в кармане для уплаты за ночлег, а за две копейки купил мерзлого хлеба и, спрятав в карман, ломал по кусочкам и ел из горсти. Это подкрепило силы. Проходя мимо часового магазина, он взглянул в окно. Большие стенные часы показывали семь. Было еще рано идти на постоялый двор, и Иванов зашел в биллиардную. Комната была полна народом. Шла
крупная интересная игра. Публика внимательно следила за каждым ударом двух знаменитых
игроков.
Сами клубы заботились о привлечении
игроков, в особенности
крупных, и с этой целью они устраивали празднества и обеды, приглашая на них известных club-man-ов и любителей игры.
Я помню только, что у меня было ощущение
игрока в азартную и большую игру, когда ставка составляет
крупный куш, когда поставлены последние деньги и он думает: «дана» или «бита».