Неточные совпадения
На все четыре стороны
Поклон, — и
громким голосом
Кричит: «Эй, люди добрые!
Они поворачивались, чтоб итти назад, как вдруг услыхали уже не
громкий говор, а крик. Левин, остановившись,
кричал, и доктор тоже горячился. Толпа собиралась вокруг них. Княгиня с Кити поспешно удалились, а полковник присоединился к толпе, чтоб узнать, в чём дело.
Ребенок
кричал еще
громче, закатываясь и хрипя. Няня, махнув рукой, подошла к нему, взяла его с рук кормилицы и принялась укачивать на ходу.
Она знала, что он
кричит, еще прежде, чем она подошла к детской. И действительно, он
кричал. Она услышала его голос и прибавила шагу. Но чем скорее она шла, тем
громче он
кричал. Голос был хороший, здоровый, только голодный и нетерпеливый.
Говорил он громко, точно глухой, его сиповатый голос звучал властно. Краткие ответы матери тоже становились все
громче, казалось, что еще несколько минут — и она начнет
кричать.
Кутузов, со стаканом вина в руке, смеялся, закинув голову, выгнув кадык, и под его фальшивой бородой Клим видел настоящую. Кутузов сказал, должно быть, что-то очень раздражившее людей, на него
кричали несколько человек сразу и
громче всех — человек, одетый крестьянином.
Он никогда не осуждал ни людей ни мероприятия, а или молчал или говорил смелым,
громким, точно он
кричал, голосом то, что ему нужно было сказать, часто при этом смеясь таким же
громким смехом.
Вернувшись в палату, где стояло восемь детских кроваток, Маслова стала по приказанию сестры перестилать постель и, слишком далеко перегнувшись с простыней, поскользнулась и чуть не упала. Выздоравливающий, обвязанный по шее, смотревший на нее мальчик засмеялся, и Маслова не могла уже больше удерживаться и, присев на кровать, закатилась
громким и таким заразительным смехом, что несколько детей тоже расхохотались, а сестра сердито
крикнула на нее...
— Миколай Иваныч, заставь вечно бога молить!.. —
громче всех
кричал кривой мужик, бросая свою рваную шапку оземь. — Изморились… Ослобони, Миколай Иваныч!
«Веселей, Марья, —
кричала она, — не то палкой!» Медведи наконец повалились на пол как-то совсем уж неприлично, при
громком хохоте набравшейся не в прорез всякой публики баб и мужиков.
Дерсу спешно поднялся с места и, повернувшись лицом в ту сторону, что-то
закричал ей
громким голосом, в котором я заметил нотки грусти, страха и радости.
Содержательница, высокая, неопрятная женщина, с отекшими глазами,
кричала пронзительно
громким, визжащим голосом и была чрезвычайно многоречива. Сиделец больше брал мимикой и движениями, чем словами.
— Все это вздор! —
кричит Кетчер всех
громче. — А вот что не вздор, свечи надобно потушить.
А проволока, холодея,
кричала все
громче, наполняя воздух своими стонущими воплями.
И оба они
кричали в глухой степи все молитвы, какие только знали, все
громче и
громче…
Я вскочил на печь, забился в угол, а в доме снова началась суетня, как на пожаре; волною бился в потолок и стены размеренный, всё более
громкий, надсадный вой. Ошалело бегали дед и дядя,
кричала бабушка, выгоняя их куда-то; Григорий грохотал дровами, набивая их в печь, наливал воду в чугуны и ходил по кухне, качая головою, точно астраханский верблюд.
Закричали все четверо,
громче всех вотчим. Я ушел в сени, сел там на дрова и окоченел в изумлении: мать точно подменили, она была совсем не та, не прежняя. В комнате это было меньше заметно, но здесь, в сумраке, ясно вспомнилось, какая она была раньше.
— Воры! воры! — еще
громче закричали обе женщины.
— Ну что, каково вам, Райнер? —
громким и веселым голосом
крикнул Котырло.
И когда пришел настоящий час, стало у молодой купецкой дочери, красавицы писаной, сердце болеть и щемить, ровно стало что-нибудь подымать ее, и смотрит она то и дело на часы отцовские, аглицкие, немецкие, — а все рано ей пускаться в дальний путь; а сестры с ней разговаривают, о том о сем расспрашивают, позадерживают; однако сердце ее не вытерпело: простилась дочь меньшая, любимая, красавица писаная, со честным купцом, батюшкой родимыим, приняла от него благословение родительское, простилась с сестрами старшими, любезными, со прислугою верною, челядью дворовою и, не дождавшись единой минуточки до часа урочного, надела золот перстень на правый мизинец и очутилась во дворце белокаменном, во палатах высокиих зверя лесного, чуда морского, и, дивуючись, что он ее не встречает,
закричала она
громким голосом: «Где же ты мой добрый господин, мой верный друг?
— За здоровье господина Вихрова! —
закричала вслед за тем молодежь, и между всеми
громче всех раздался голос Юлии.
— Ура! —
кричал Вихров
громче всех. — Такой искренний и знаменательный тост государь, я думаю, не часто получал: это мысль приветствует и благодарит своего осуществителя!
— Прокляну! —
кричал старик вдвое
громче, чем прежде, — потому что от меня же, обиженного, поруганного, требуют, чтоб я шел к этой проклятой и у ней же просил прощения!
— Что? —
крикнул офицер. —
Громче!
Кричали все
громче, буйнее, ветер разносил по воздуху тонкие трели свистков.
Розовый полумесяц дрожал. Сейчас я понимаю: это мне только показалось, но тогда я был уверен, что она засмеется. И я
закричал еще
громче...
Посреди гостиной стояли, оживленно говоря, семь или восемь офицеров, и из них
громче всех
кричал своим осипшим голосом, ежесекундно кашляя, высокий Тальман.
— Никак нет, ваше превосходительство! —
крикнул он еще
громче. — Так что у себя в деревне займался кузнечным мастерством. Ковалем был.
Кричу как можно
громче...
На этом месте беседы в кофейную вошли два новые посетителя, это — начинавший уже тогда приобретать себе
громкую известность Пров Михайлыч Садовский, который с наклоненною немного набок головой и с некоторой скукою в выражении лица вошел неторопливой походкой; за ним следовал другой господин, худой, в подержанном фраке, и очень напоминающий своей фигурой Дон-Кихота. При появлении этих лиц выразилось общее удовольствие; кто
кричал: «Милый наш Проша!», другой: «Голубчик, Пров Михайлыч, садись, кушай!»
Казалось, новый приезжий не привык дожидаться, ибо, не слыша ответа, он
закричал еще
громче...
Чем более сгущалась темнота, тем
громче кричали гады. Голоса их составляли как бы один беспрерывный и продолжительный гул, так что ухо к нему привыкало и различало сквозь него и дальний вой волков, и вопли филина. Мрак становился гуще; предметы теряли свой прежний вид и облекались в новую наружность. Вода, древесные ветви и туманные полосы сливались в одно целое. Образы и звуки смешивались вместе и ускользали от человеческого понятия. Поганая Лужа сделалась достоянием силы нечистой.
Наступила весна, и тихая дача огласилась
громким говором, скрипом колес и грязным топотом людей, переносящих тяжести. Приехали из города дачники, целая веселая ватага взрослых, подростков и детей, опьяненных воздухом, теплом и светом; кто-то
кричал, кто-то пел, смеялся высоким женским голосом.
— Сядь! тебе говорят! —
громче крикнул Термосесов и так подернул Ахиллу, что тот плюхнул на табуретку.
— Тс! тс! тс! — останавливала сына, плача, просвирня и начала громко хлопать у него под носом в ладони, чтобы не слыхать его отречений. Но Варнава
кричал гораздо
громче, чем хлопала его мать. Тогда она бросилась к образу и, махая пред иконой растопыренными пальцами своих слабых рук, в исступлении
закричала...
Ахилла ударил себя ладонью по лбу и еще
громче крикнул...
Так же били 2-го, 3-го, 4-го, 5-го, 6-го, 7-го, 8-го, 9-го, 10-го, 11-го, 12-го, — каждого по 70 ударов. Все они молили о пощаде, стонали,
кричали. Рыдания и стоны толпы женщин всё становились
громче и раздирательнее, и всё мрачнее и мрачнее становились лица мужчин. Но кругом стояли войска и истязание не остановилось до тех пор, пока не совершено было дело в той самой мере, в которой оно представлялось почему-то необходимым капризу несчастного, полупьяного, заблудшего человека, называемого губернатором.
— Говорите
громче! —
кричит на него полковник с блестящими погонами.
— Да ты не
кричи, — сказала Варвара. Но Ершова
закричала еще
громче...
— За уши, за уши дерут, —
закричал кто-то. Какая-то дамочка ухватила гейшу за ухо и трепала ее, испуская
громкие торжествующие крики. Гейша завизжала и кое-как вырвалась, ударив кулаком злую дамочку.
Проводив их
громким смехом, отец как-то сразу напился,
кричал песни и заставлял Палагу плясать, а когда она, заплакав, сказала, что без музыки не умеет, бросил в неё оловянной солоницей да промахнулся и разбил стекло киота.
— Так и поймал! — сказал старик. — Далече, брат, теперь… — И он опять печально покачал головою. В это время пешие и конные казаки с
громким говором и треском сучьев послышались по берегу. — Ведут каюк, что ли? —
крикнул Лука. — Молодец, Лука! тащи на берег! —
кричал один из казаков.
(Уходят. С правой стороны раздаются
громкие крики и смех.
Кричат:.) «Лодку! Скорее! Где весла? Весла!» Пустобайка медленно встает и, положив весла на плечо, хочет идти. Суслов и Басов бегут на шум. Замыслов подскакивает к Пустобайке и вырывает у него весло.)
Но сам не успевает пробраться к лестнице и, вижу, проваливается. Я вижу его каску наравне с полураскрытой крышей… Невдалеке от него вырывается пламя… Он отчаянно
кричит… Еще
громче кричит в ужасе публика внизу… Старик держится за железную решетку, которой обнесена крыша, сквозь дым сверкает его каска и кисти рук на решетке… Он висит над пылающим чердаком… Я с другой стороны крыши, по желобу, по ту сторону решетки ползу к нему,
крича вниз народу.
Во многих местах раздавались песни и
громкие восклицания; и даже шагах в двадцати от ставки главного своего воеводы, князя Трубецкого, человек пятьдесят казаков, расположась покойно вокруг пылающего костра и попивая вкруговую, шумели и
кричали во все горло, осыпая ругательствами нижегородское ополчение, пришедшее с князем Пожарским.
— Поздравляем, пан Нагиба! —
закричали с
громким хохотом поляки. — Подцепил красотку!
— Ура! Ура! —
закричали гости, и
громче всех выделился голос Свежевского.
В жаркий день, когда некуда деваться от зноя и духоты, плеск воды и
громкое дыхание купающегося человека действуют на слух, как хорошая музыка. Дымов и Кирюха, глядя на Степку, быстро разделись и, один за другим, с
громким смехом и предвкушая наслаждение, попадали в воду. И тихая, скромная речка огласилась фырканьем, плеском и криком. Кирюха кашлял, смеялся и
кричал так, как будто его хотели утопить, а Дымов гонялся за ним и старался схватить его за ногу.
Офицер скучно крутит усы, наклонив голову; к нему, взмахнув цилиндром, подбегает человек и хрипло
кричит что-то. Офицер искоса взглянул на него, выпрямился, выправил грудь, и — раздались
громкие слова команды.
Если земцы будут
кричать: страх врагам! чистосердечно и без преднамерения — это будет хорошо; но ежели они будут
кричать с подковыркою, то есть увидят в этом кличе лишь средство удовлетворить некоторым тайным преднамерениям, и ежели, вслед за тем, Пафнутьев или Никанор Дракин, с свойственною им ловкостью, сперва обиняком, а потом
громче и
громче, пустят слух о необходимости перемещения центра тяжести правящей Руси, — тогда ожидайте больших хлопот в будущем.