Неточные совпадения
А между тем в других концах города очутилось у каждого из членов по
красивому дому гражданской архитектуры: видно, грунт
земли был там получше.
Несмотря на это, на меня часто находили минуты отчаяния: я воображал, что нет счастия на
земле для человека с таким широким носом, толстыми губами и маленькими серыми глазами, как я; я просил бога сделать чудо — превратить меня в красавца, и все, что имел в настоящем, все, что мог иметь в будущем, я все отдал бы за
красивое лицо.
«Вот это — настоящая Русь,
красивая, уютная
земля простых людей».
— А там совершается торжество этой тряпичной страсти — да, да, эта темная ночь скрыла поэму любви! — Он презрительно засмеялся. — Любви! — повторил он. — Марк! блудящий огонь, буян, трактирный либерал! Ах! сестрица, сестрица! уж лучше бы вы придержались одного своего поклонника, — ядовито шептал он, — рослого и
красивого Тушина! У того — и леса, и
земли, и воды, и лошадьми правит, как на Олимпийских играх! А этот!
Приближалась зима. Голые скелеты деревьев имели безжизненный вид.
Красивая летняя листва их, теперь пожелтевшая и побуревшая, в виде мусора валялась на
земле. Куда девались те красочно-разнообразные тона, которыми ранней осенью так богата растительность в Уссурийском крае?
Холодный, пронзительный ветер не позволял нам долго любоваться
красивой картиной и принуждал к спуску в долину. С каждым шагом снегу становилось все меньше и меньше. Теперь мы шли по мерзлому мху. Он хрустел под ногами и оставался примятым к
земле.
Внутренность рощи, влажной от дождя, беспрестанно изменялась, смотря по тому, светило ли солнце, или закрывалось облаком; она то озарялась вся, словно вдруг в ней все улыбнулось: тонкие стволы не слишком частых берез внезапно принимали нежный отблеск белого шелка, лежавшие на
земле мелкие листья вдруг пестрели и загорались червонным золотом, а
красивые стебли высоких кудрявых папоротников, уже окрашенных в свой осенний цвет, подобный цвету переспелого винограда, так и сквозили, бесконечно путаясь и пересекаясь перед глазами; то вдруг опять все кругом слегка синело: яркие краски мгновенно гасли, березы стояли все белые, без блеску, белые, как только что выпавший снег, до которого еще не коснулся холодно играющий луч зимнего солнца; и украдкой, лукаво, начинал сеяться и шептать по лесу мельчайший дождь.
— Лучше… лучше. Там места привольные, речные, гнездо наше; а здесь теснота, сухмень… Здесь мы осиротели. Там у нас, на Красивой-то на Мечи, взойдешь ты на холм, взойдешь — и, Господи Боже мой, что это? а?.. И река-то, и луга, и лес; а там церковь, а там опять пошли луга. Далече видно, далече. Вот как далеко видно… Смотришь, смотришь, ах ты, право! Ну, здесь точно
земля лучше: суглинок, хороший суглинок, говорят крестьяне; да с меня хлебушка-то всюду вдоволь народится.
Эти представители соколов описывали
красивые круги, подолгу останавливались на одном месте и, трепеща крыльями, зорко высматривали на
земле добычу.
Налево она тянется далеко и, пересекая овраг, выходит на Острожную площадь, где крепко стоит на глинистой
земле серое здание с четырьмя башнями по углам — старый острог; в нем есть что-то грустно
красивое, внушительное.
Даже там, где пролив широк, сахалинцы видят материковый берег довольно ясно; туманная полоса
земли с
красивыми горными пиками изо дня в день манит к себе и искушает ссыльного, обещая ему свободу и родину.
Две
красивые барышни тоже кланяются в
землю и хоть изредка, но все-таки взглядывают на Павла; но он по-прежнему не отвечает им и смотрит то на образа, то в окно.
Набоб не находил в этой картине ничего
красивого, если бы не это звездное глубокое небо, наклонившееся над
землей с страстным шепотом.
Растроганная и умиленная неожиданным успехом, Раиса Павловна на мгновение даже сделалась
красивой женщиной, всего на одно мгновение лицо покрылось румянцем, глаза блестели, в движениях сказалось кокетство женщины, привыкшей быть
красивой. Но эта красота была похожа на тот солнечный луч, который в серый осенний день на мгновение прокрадывается из-за бесконечных туч, чтобы в последний раз поцеловать холоднеющую
землю.
И другая линия штыков, уходя, заколебалась. Звук барабанов становился все тупее и тише, точно он опускался вниз, под
землю, и вдруг на него налетела, смяв и повалив его, веселая, сияющая, резко
красивая волна оркестра. Это подхватила темп полковая музыка, и весь полк сразу ожил и подтянулся: головы поднялись выше, выпрямились стройнее тела, прояснились серые, усталые лица.
Два года тому назад из
земли Войска Донского приехала в Петербург на курсы здоровая, восточного типа,
красивая девушка Турчанинова.
— Может быть… — вяло ответил седой господин и отвернулся. А в это время к ним подошел губернатор и опять стал пожимать руки Семена Афанасьевича и поздравлять с «возвращением к
земле, к настоящей работе»… Но умные глаза генерала смотрели пытливо и насмешливо. Семен Афанасьевич немного робел под этим взглядом. Он чувствовал, что под влиянием разговора с приятелем юности мысли его как-то рассеялись,
красивые слова увяли, и он остался без обычного оружия…
Их уже разнимали другие актеры и присудили большинством голосов отдать роль Нецветаеву, не потому, что он был казистее и
красивее другого и таким образом лучше бы походил на барина, а потому, что Нецветаев уверил всех, что он выйдет с тросточкой и будет так ею помахивать и по
земле чертить, как настоящий барин и первейший франт, чего Ваньке Отпетому и не представить, потому настоящих господ он никогда и не видывал.
Это были поэмы Пушкина. Я прочитал их все сразу, охваченный тем жадным чувством, которое испытываешь, попадая в невиданное
красивое место, — всегда стремишься обежать его сразу. Так бывает после того, когда долго ходишь по моховым кочкам болотистого леса и неожиданно развернется пред тобою сухая поляна, вся в цветах и солнце. Минуту смотришь на нее очарованный, а потом счастливо обежишь всю, и каждое прикосновение ноги к мягким травам плодородной
земли тихо радует.
И так хочется дать хороший пинок всей
земле и себе самому, чтобы всё — и сам я — завертелось радостным вихрем, праздничной пляской людей, влюбленных друг в друга, в эту жизнь, начатую ради другой жизни —
красивой, бодрой, честной…
Эти иллюстрации раздвигали предо мною
землю все шире и шире, украшая ее сказочными городами, показывая мне высокие горы,
красивые берега морей.
Да, были и раньше случаи, засматривались на красавицу-молодку добрые молодцы, женатые и холостые,
красивые были, только никому ничего не досталось: вздохнет Татьяна Власьевна, опустит глаза в
землю — и только всего.
— Самый
красивый и умный мальчик — это мой сын! Ему было шесть лет уже, когда к нам на берег явились сарацины [Сарацины — древнее название жителей Аравии, а позднее, в период крестовых походов, — всех арабов-мусульман.] — пираты, они убили отца моего, мужа и еще многих, а мальчика похитили, и вот четыре года, как я его ищу на
земле. Теперь он у тебя, я это знаю, потому что воины Баязета схватили пиратов, а ты — победил Баязета и отнял у него всё, ты должен знать, где мой сын, должен отдать мне его!
А за ним на рельсы стали падать точно им ноги подрезали — какие-то веселые шумные люди, люди, которых не было здесь за две минуты до этого момента. Они бросались на
землю, смеясь, строили друг другу гримасы и кричали офицеру, который, потрясая перчатками под носом человека в цилиндре, что-то говорил ему, усмехаясь, встряхивая
красивой головой.
Я шестьдесять семь лет на сей
земле живу и уже вот у гроба своего стою, но вижу: когда я молод был, и цветов на
земле меньше было и не столь
красивые цветы были…
Если бы в это время кто-нибудь увидел в форточке его
красивое, до мертвенности бледное лицо, эффектно освещенное луною, тот непременно отскочил бы от него в сторону, и поневоле вспомнил бы одну из очаровательных легенд о душах бродящих на
земле в ожидании прощения своих земных согрешений.
Дорогие ковры, громадные кресла, бронза, картины, золотые и плюшевые рамы; на фотографиях, разбросанных по стенам, очень
красивые женщины, умные, прекрасные лица, свободные позы; из гостиной дверь ведет прямо в сад, на балкон, видна сирень, виден стол, накрытый для завтрака, много бутылок, букет из роз, пахнет весной и дорогою сигарой, пахнет счастьем, — и все, кажется, так и хочет сказать, что вот-де пожил человек, потрудился и достиг наконец счастья, возможного на
земле.
— Зачем с неба, — на
земле еще пока обретаемся! — говорил Миклаков. — Но погодите, однако, постойте: дайте посмотреть на вас: вы, кажется, еще
красивее стали!
Этот клочок
земли, окруженный с трех сторон морем и покрытый зеленеющими садами, посреди которых мелькают
красивые деревенские усадьбы, походит с первого взгляда на узорчатую ленту, которая, как будто бы опоясывая весь залив и становясь час от часу бледнее, исчезает наконец из глаз, сливаясь вдали с туманным горизонтом, на краю которого белеются высокие колокольни прусского городка Пилау.
Привыкнув видеть одни запачканные жидовские местечки, я не мог довольно налюбоваться в первые два дня моего путешествия по Пруссии на прекрасные деревни, богатые усадьбы помещиков и на
красивые города, в которых встречали меня с ласкою и гостеприимством, напоминающим русское хлебосольство; словом, все пленяло меня в этой
земле устройства, порядка и благочиния.
Я не раз видел, и привык уже видеть,
землю, устланную телами убитых на сражении; но эта улица показалась мне столь отвратительною, что я нехотя зажмурил глаза, и лишь только въехал в город, вдруг сцена переменилась:
красивая площадь, кипящая народом, русские офицеры, национальная польская гвардия, красавицы, толпы суетливых жидов, шум, крик, песни, веселые лица; одним словом везде, повсюду жизнь и движение.
Красивая страна. Весенний вечер. Захождение солнца. Небесные духи спускаются на
землю.
— Ты знал, мой возлюбленный, жен и девиц без числа, и все они были самые
красивые женщины на
земле. Мне стыдно становится, когда я подумаю о себе, простой, неученой девушке, и о моем бедном теле, опаленном солнцем.
Евстигней задергал вожжами, телега тронулась, оставляя глубокий след на мокрой
земле и безжалостно прижимая пожелтевшую траву; Гаврило Степаныч стоял на крыльце и махал шляпой, Александра Васильевна стояла на прежнем месте, и ее
красивое лицо казалось по мере нашего удаления все меньше и меньше. Я в последний раз махнул своей шляпой, когда наша телега въезжала в лес, и Половинка скрылась из моих глаз за мелькавшей сеткой деревьев.
—
Красивая местность, — здесь-то? Пхе! Это значит, что вы не видали
красивого на
земле.
Красивое — это долина Казанлыка в Болгарии, красиво в Хорассане… На Мургабе есть места, как рай… А! Моё драгоценное детище!..
Ни сосна, ни ель еще не дали свежих побегов, а
земля была покрыта прошлогодней высохшей бурой травой, из-под которой только кое-где сочилась вода да изредка пробивались
красивые бледно-желтые цветы с зелеными мохнатыми ножками и усиками.
Купили двадцать десятин
земли, и на высоком берегу, на полянке, где раньше бродили обручановские коровы, построили
красивый двухэтажный дом с террасой, с балконами, с башней и со шпилем, на котором по воскресеньям взвивался флаг, — построили в какие-нибудь три месяца и потом всю зиму сажали большие деревья, и, когда наступила весна и всё зазеленело кругом, в новой усадьбе были уже аллеи, садовник и двое рабочих в белых фартуках копались около дома, бил фонтанчик, и зеркальный шар горел так ярко, что было больно смотреть.
Мне не хотелось спать. Я смотрел во тьму степи, и в воздухе перед моими глазами плавала царственно
красивая и гордая фигура Радды. Она прижала руку с прядью черных волос к ране на груди, и сквозь ее смуглые, тонкие пальцы сочилась капля по капле кровь, падая на
землю огненно-красными звездочками.
Потом, пройдясь по комнате, он вплотную подходил к окну и вскидывал глаза к глубокому, безоблачному небу: просторное, далекое от
земли, безмятежно
красивое, оно само казалось величавою божественной песнью. И к ее торжественным звукам робко присоединялся дрожащий человеческий голос, полный трепетной и страстной мольбы...
Он первый раз в жизни вступил на чужую
землю, и все его поражало и пленяло своей новизной. Вместе с другими он осматривал город, чистенький и довольно
красивый, вечер провел в загородном саду вместе с несколькими гардемаринами и, вернувшись на корвет, стал писать длиннейшее письмо домой.
Жестяная лампочка, стоявшая на другом табурете, словно робея и не веря в свои силы, лила жиденький мелькающий свет на ее широкие плечи,
красивые, аппетитные рельефы тела, на толстую косу, которая касалась
земли.
— Ну да! А этой зимой перед Рождеством на десять мучеников в Крите, когда метель день и ночь стояла… помнишь? — писарь предводителя сбился с дороги и сюда, собака, попал… И на что польстилась! Тьфу, на писаря! Стоило из-за него божью погоду мутить! Чертяка, сморкун, из
земли не видно, вся морда в угрях и шея кривая… Добро бы,
красивый был, а то — тьфу! — сатана.
Белый снег, покрывавший
землю, точно потемнел от зависти при виде очаровательно белого личика Дуль-Дуля. А алые розы, которые белокурые красавицы девушки бросали под ноги молодому королю, заплакали от зависти при виде нежных, алых уст
красивого юноши.
Поезд еще стоит почему-то, и Юрасов прохаживается вдоль вагонов, такой
красивый, строгий и важный в своем холодном отчаянии, что теперь никто не принял бы его за вора, трижды судившегося за кражи и много месяцев сидевшего в тюрьме. И он спокоен, все видит, все слышит и понимает, и только ноги у него как резиновые — не чувствуют
земли, да в душе что-то умирает, тихо, спокойно, без боли и содрогания. Вот и умерло оно.
Широкая плотина охватила озеро с южной стороны; посредине этой плотины возвышается большое и
красивое двухэтажное здание, в нижнем этаже которого вы видите огромную арку; левее здания целый ряд построек, похожих на длинные каменные сараи; над одним из этих сараев бьет целый ряд огненных фонтанов, которые, по мере того как сумерки начинают окутывать
землю, становятся явственнее и явственнее; за сараями возвышается увенчанный пятью главами
красивый храм.
Тогда я делаюсь
красивее красивых, богаче богатых, бываю сильнее всех сильнейших, более великим царей и гораздо чистейшим чего бы то ни было видимого, не только
земли — и того, что на
земле, но и на небе и всего, что на небе».
— Ах, нет, если не считать двух любительских спектаклей… Но с детства я упиваюсь отрывками трагедий, стихами… С детства чувствую призвание к сценическому искусству, хотя имею о нем пока лишь смутное понятие… И я… я живу мечтою о чем-то большом и
красивом, что должно поднять меня на своих крыльях и унести от
земли…
Егор Егорович положительно упал с неба на
землю, и, странное дело, несмотря на то, что он только что пришел к решению всеми силами и средствами избегать этой обольстительно
красивой, но могущей погубить его женщины, наступившее так быстро разочарование в его сладких, хотя и опасных мечтах, как-то особенно неожиданно тяжело отозвалось в его душе.
Перед изумленными путешественниками на месте, где за семьдесят лет перед тем была лишь пустынная степь и развалины, предстала крепость, арсенал со множеством пушек, три готовых на верфях корабля, несколько церквей,
красивые здания, купеческие суда в прекрасном порту, словно как из
земли выросший новый город, богатый и многолюдный.
Вообще надо заметить, что человек, по врожденной склонности к красотам природы — может быть, наследственной от первобытного жильца
земли, — царь ли он или селянин, любит располагать свои жилища на
красивых местах.