Неточные совпадения
Всем им народ беспрестанно подавал: кто копейку, кто калач. Гарнизонные солдаты шли
за преступниками,
ковыляя и заплетаясь своими старческими ногами.
Туда своею сонною походкой
ковылял «профессор», шагал решительно и быстро пан Тыбурций; туда же Туркевич, пошатываясь, провожал свирепого и беспомощного Лавровского; туда уходили под вечер, утопая в сумерках, другие темные личности, и не было храброго человека, который бы решился следовать
за ними по глинистым обрывам.
Все это Ромашов увидел и понял в одно короткое, как мысль, мгновение, так же как увидел и рядового Хлебникова, который
ковылял один, шагах в двадцати
за строем, как раз на глазах генерала.
Повторяется та же картина, что и в предыдущей сцене. Воцаряется глубокое молчание. Входит князь, старик почтенной наружности, но вида скорее доброго, нежели умного; особенно заметно отсутствие всякой проницательности.
За ним, в некотором отдалении,
ковыляет Шифель.
Что это
за фигура, достаточно грузная и толстоногая, впрочем, прилично одетая, идет перед ним, слегка переваливаясь и
ковыляя?
— Синьора, я не ходил, я послал Луизу, — раздался хриплый голос
за дверью, — и в комнату,
ковыляя на кривых ножках, вошел маленький старичок в лиловом фраке с черными пуговицами, высоком белом галстухе, нанковых коротких панталонах и синих шерстяных чулках.
Белка тотчас же вскакивала и опять, бывало, пускалась,
ковыляя,
за длинной вереницей собак, провожавших какую-нибудь Жучку.
За несколько минут столь оживленный полный варок, печально опустел; грустно торчали столбы под пустыми навесами и виднелась одна измятая, унавоженная солома. Как ни привычна была эта картина опустения пегому мерину, она, должно быть, грустно подействовала на него. Он медленно, как бы кланяясь, опустил и поднял голову, вздохнул, насколько ему позволял стянутый трок, и
ковыляя своими погнутыми нерасходившимися ногами, побрел
за табуном, унося на своей костлявой спине старого Нестера.
После обеда, убрав столы, бабы завели песни, мужики стали пробовать силу, тянулись на палке, боролись; Артамонов, всюду поспевая, плясал, боролся; пировали до рассвета, а с первым лучом солнца человек семьдесят рабочих во главе с хозяином шумной ватагой пошли, как на разбой, на Оку, с песнями, с посвистом, хмельные, неся на плечах толстые катки, дубовые рычаги, верёвки,
за ними
ковылял по песку старенький ткач и бормотал Никите...
В один из таких мрачных дней на прием в амбулаторию вошла женщина, молодая и очень хорошая собою. На руках она несла закутанного ребенка, а двое ребят,
ковыляя и путаясь в непомерных валенках, держась
за синюю юбку, выступавшую из-под полушубка, ввалились
за нею.
И все эти совершенно подобные пускались тотчас же по появлении своем бежать один
за другим, и длинною цепью, как вереница гусей, тянулись и
ковыляли за господином Голядкиным-старшим, так что некуда было убежать от совершенно подобных, так что дух захватывало всячески достойному сожаления господину Голядкину от ужаса, — так что народилась, наконец, страшная бездна совершенно подобных, — так что вся столица запрудилась, наконец, совершенно подобными, и полицейский служитель, видя таковое нарушение приличия, принужден был взять этих всех совершенно подобных
за шиворот и посадить в случившуюся у него под боком будку…
В урочное время я поставил охотника с ястребом
за хлебною кладью, у самого того места, где гуси должны были слетать с горы, а сам зашел сзади и погнал гусей, которые,
ковыляя и падая, дошли до спуска с горы и поднялись; ястреб бросился, свалился с одним гусем и, к общему нашему удовольствию, сладил с ним без всякого труда.
Дорога к церкви мало-помалу пустела; кое-где разве проезжала телега, наполненная приходскими мужиками, или
ковыляла, подпираясь клюкою, дряхлая старушонка, с трудом поспевавшая
за резвою внучкою, которой страх хотелось послушать вблизи звонкий благовест.
Альберт, быстро
ковыляя, подошел к ней, взял ее обеими руками
за талию и легко, как пушинку, поставил ее на тырсу манежа. А она, смеясь и радуясь, взяла его руку и поцеловала. Это — благодарность ученицы учителю.
Темнело. Странник и Никита оставили
за собою деревню и шли по степи. Никита
ковылял на больных ногах и молча, с пристальным вниманием косился на спутника: лицо странника казалось ему чуждым, чуждым и страшным в своей чуждости. А странник шел рядом, беззаботно посвистывал и дышал прохладою.
При виде людей голуби разом всколыхнулись и, зашумев крыльями, вылетели один
за другим в слуховое оконце голубятни. А попка, смешно
ковыляя, бросился со всех ног к Фридриху Адольфовичу, вскочил ему на плечо и, чмокнув его в самые губы своим клювом, проговорил скороговоркой...
То ему грезилось, что Фридрих Адольфович, одетый в нянин чепец и пеструю шаль, едет верхом на Буренке, а
за ним, пятясь задом, ползет черный рак, тот самый, которого они засадили в табакерку;
за раком
ковыляет попка и кричит ему, Юрику, что-то сердитым голосом, мотая своей хохлатой головкой.
В завтрак кружка и горшочек были уже наполовину полны, когда девчата сошлись с теткой Акулиной, тоже вышедшей по ягоды.
За теткой Акулиной
ковылял на толстых кривых ножонках крошечный толстопузый мальчик в одной рубашонке и без шапки.