Неточные совпадения
Приятно было наблюдать за деревьями спокойное, парадное движение праздничной толпы по аллее. Люди шли
в косых
лучах солнца встречу друг другу, как бы хвастливо показывая себя, любуясь друг другом. Музыка, смягченная гулом голосов, сопровождала их лирически ласково. Часто доносился веселый смех, ржание коня, за углом ресторана бойко
играли на скрипке, масляно звучала виолончель, женский голос пел «Матчиш», и Попов, свирепо нахмурясь, отбивая такт мохнатым пальцем по стакану, вполголоса, четко выговаривал...
Если оказывалась книга
в богатом переплете лежащею на диване, на стуле, — Надежда Васильевна ставила ее на полку; если западал слишком вольный
луч солнца и
играл на хрустале, на зеркале, на серебре, — Анна Васильевна находила, что глазам больно, молча указывала человеку пальцем на портьеру, и тяжелая, негнущаяся шелковая завеса мерно падала с петли и закрывала свет.
Едет иногда лодка с несколькими человеками: любо смотреть, как
солнце жарит их прямо
в головы;
лучи играют на бритых, гладких лбах, точно на позолоченных маковках какой-нибудь башни, и на каждой голове горит огненная точка.
Жар несносный; движения никакого, ни
в воздухе, ни на море. Море — как зеркало, как ртуть: ни малейшей ряби. Вид пролива и обоих берегов поразителен под
лучами утреннего
солнца. Какие мягкие, нежащие глаз цвета небес и воды! Как ослепительно ярко блещет
солнце и разнообразно
играет лучами в воде!
В ином месте пучина кипит золотом, там как будто горит масса раскаленных угольев: нельзя смотреть; а подальше, кругом до горизонта, распростерлась лазурная гладь. Глаз глубоко проникает
в прозрачные воды.
День кончился, когда мы подошли к Картуну.
Солнце только что успело скрыться за горизонтом.
Лучи его
играли еще
в облаках и этим отраженным сиянием напоследок освещали землю.
Ночью был туманный мороз. Откровенно говоря, я был бы очень рад, если бы к утру разразилась непогода. По крайней мере мы отдохнули бы и выспались как следует, но едва взошло
солнце, как туман сразу рассеялся. Прибрежные кусты и деревья около проток заиндевели и сделались похожими на кораллы. На гладком льду иней осел розетками.
Лучи солнца играли в них, и от этого казалось, будто по реке рассыпаны бриллианты.
Солнце зашло, а
в вышине все еще
играют его
лучи…
Наконец, помогая друг другу, мы торопливо взобрались на гору из последнего обрыва.
Солнце начинало склоняться к закату. Косые
лучи мягко золотили зеленую мураву старого кладбища,
играли на покосившихся крестах, переливались
в уцелевших окнах часовни. Было тихо, веяло спокойствием и глубоким миром брошенного кладбища. Здесь уже мы не видели ни черепов, ни голеней, ни гробов. Зеленая свежая трава ровным, слегка склонявшимся к городу пологом любовно скрывала
в своих объятиях ужас и безобразие смерти.
Лучи солнца играли на полу, отражались
в зеркалах; на стенах, неизвестно откуда, появлялись «зайчики».
Веселое
солнце льет веселые
лучи на макадам 23 улиц и еще веселее смотрится и
играет в витринах ресторанов и магазинов.
Налево от двери была лежанка;
в переднем углу стояла царская кровать; между лежанкой и кроватью было проделано
в стене окно, которое никогда не затворялось ставнем, ибо царь любил, чтобы первые
лучи солнца проникали
в его опочивальню. Теперь сквозь окно это смотрела луна, и серебряный блеск ее
играл на пестрых изразцах лежанки.
Проехав версты две, они очутились при въезде
в темный бор; дорога шла опушкою леса; среди частого кустарника, подобно огромным седым привидениям, угрюмо возвышались вековые сосны и ветвистые ели; на их исполинских вершинах, покрытых инеем,
играли первые
лучи восходящего
солнца, и длинные тени их, устилая всю дорогу, далеко ложились
в чистом поле.
Бледно-зеленая листва деревьев еще не распустилась, свернута
в пышные комки и жадно пьет теплые
лучи солнца. Вдали
играет музыка, манит к себе.
В ту минуту мне казалось, что я весь занят этими ощущениями. За окном на ветках виднелись хлопья снега, освещенные желтыми
лучами солнца. Золотисто-желтая полоса ярко била
в окна и
играла на чайнике, который (я знал это) только что принес Маркелыч. Маркелыча сейчас не было, но я чувствовал его недавнее присутствие и разговор с Титом.
Молиться!.. у меня
в сердце были одни проклятия! — часто вечером, когда розовые
лучи заходящего
солнца играли на главах церкви и медных колоколах, я выходил из святых врат, и с холма, где стояла развалившаяся часовня, любовался на тюрьму свою; — она издали была прекрасна.
Лес осенью был еще красивее, чем летом: темная зелень елей и пихт блестела особенной свежестью; трепетная осина, вся осыпанная желтыми и красными листьями, стояла точно во сне и тихо-тихо шелестела умиравшею листвой,
в которой червонным золотом
играли лучи осеннего
солнца; какие-то птички весело перекликались по сторонам дороги; шальной заяц выскакивал из-за кустов, вставал на задние лапы и без оглядки летел к ближайшему лесу.
День ясный,
в окно
солнце смотрит, и сидит Антоний весь
в его
лучах. Вдруг одна неожиданная мною мысль подняла голову, как змея, и ужалила сердце моё — взныл я весь; словно обожжённый, вскочил со стула, смотрю на монаха. Он тоже привстал; вижу — берёт со стола нож,
играет им и спрашивает...
Когда я проснулся, было уже, вероятно, часов одиннадцать. На полу юрты, прорезавшись сквозь льдины,
играли косые
лучи солнца. Бродяги
в юрте не было.
Я очнулся точно после странного сна… Над слободкой опять
играли последние
лучи скупого осеннего
солнца… Люди еще волновались, громко обсуждая значение странного явления.
В дверях нашей избы стояла Маруся с омертвевшим, испуганным лицом… Она опять показалась мне постаревшей и изменившейся… Увидев, что Степан запряг лошадь, она наскоро собрала свои пожитки и, не прощаясь, не глядя на меня, как будто болезненно стыдясь показать свое лицо, вышла из избы и села
в телегу.
Герасим не мог их слышать, не мог он слышать также чуткого ночного шушукания деревьев, мимо которых его проносили сильные его ноги; но он чувствовал знакомый запах поспевающей ржи, которым так и веяло с темных полей, чувствовал, как ветер, летевший к нему навстречу, — ветер с родины, — ласково ударял
в его лицо,
играл в его волосах и бороде; видел перед собою белеющую дорогу — дорогу домой, прямую, как стрела; видел
в небе несчетные звезды, светившие его путь, и, как лев, выступал сильно и бодро, так что когда восходящее
солнце озарило своими влажно-красными
лучами только что расходившегося молодца, между Москвой и им легло уже тридцать пять верст…
Ты жив!.. Ты жив, и каждый камень твой —
Заветное преданье поколений.
Бывало, я у башни угловой
Сижу
в тени, и
солнца луч осенний
Играет с мохом
в трещине сырой,
И из гнезда, прикрытого карнизом,
Касатки вылетают, верхом, низом
Кружатся, вьются, чуждые людей.
И я, так полный волею страстей,
Завидовал их жизни безызвестной,
Как упованье вольной, поднебесной.
Усталое
солнце томно погружало лицо свое
в средиземные волны, раскаляя длинную полосу на море, которое готово было вспыхнуть, Несколько забытых, опоздалых
лучей солнца играли на крестах храмов христианских; Александрия была тогда поклонница Христова, придавая чистой религии его свои неоплатонические оттенки и свою мистическую теургию Прокла и Аполлония.
В церкви трезвонили. С паперти медленно спускалась густая толпа, которой, казалось, и конца не было. Из толпы высились ветхие хоругви и темный крест, предшествовавшие крестному ходу.
Солнце весело
играло на ризах духовенства, а образ божьей матери испускал от себя ослепительные
лучи…
Вот ящерица здесь меж зелени и плит,
Блестя как изумруд, извилисто скользит,
И любо ей
играть в молчании могильном,
Где на пол
солнца луч столбом ударил пыльным…
Горячие
лучи солнца переливаются на верхушках волн золотистым блеском, заливают часть горизонта, где порой белеют
в виде маленьких точек паруса кораблей, и
играют на палубе «Коршуна», нежа и лаская моряков. Ровный норд-ост и влага океана умеряют солнечную теплоту. Томительного зноя нет; дышится легко, чувствуется привольно среди этой громадной волнистой морской равнины.
— A я замечталась опять, Нюша, прости, милая! — Сине-бархатные глаза Милицы теплятся лаской
в надвигающихся сумерках июльского вечера; такая же ласковая улыбка, обнажающая крупные, белые, как мыльная пена, зубы девушки,
играет сейчас на смуглом, красивом лице, озаренном ею, словно
лучом солнца. Так мила и привлекательна сейчас эта серьезная, всегда немного грустная Милица, что Нюша, надувшаяся было на подругу, отнюдь не может больше сердиться на нее и с легким криком бросается на грудь Милицы.
Утреннее
солнце било
в окно сквозь спущенную занавеску, и дрожащий
луч, тонкий и грациозный, как лезвие,
играл на графине.
Было уже раннее утро.
Солнце рассыпало свои яркие, но холодные
лучи и
играло ими
в граненых копьях русских дружинников.
Отражение
солнца в быстро текущем Донце дрожало, расползалось во все стороны, и его длинные
лучи играли на ризах духовенства, на хоругвях,
в брызгах, бросаемых веслами.
«Однако, вот она лежит у моих ног,
играя и дрожа золотыми куполами и крестами
в лучах солнца.