Мирович. То-то, к несчастью, вы очень заботитесь и думаете обо мне: вы были так добры, что приискали даже мне место в компании «Беллы», чтобы спровадить таким образом меня в Америку. Управляющий ваш по ошибке хлопочет
засадить меня в тюрьму и устроить там мне бесплатное помещение; на это я вам, милостивый государь, скажу, что порядочные люди подобных подлых путей не избирают, и если возвращают себе жен, так пулей или шпагой.
Неточные совпадения
Городничий. Что, голубчики, как поживаете? как товар идет ваш? Что, самоварники, аршинники, жаловаться? Архиплуты, протобестии, надувалы мирские! жаловаться? Что, много взяли? Вот, думают, так
в тюрьму его и
засадят!.. Знаете ли вы, семь чертей и одна ведьма вам
в зубы, что…
— Да уж, видно, такая твоя планида, — вступилась старушка, сидевшая за поджигательство. — Легко ли: отбил жену у малого, да его же вшей кормить
засадил и меня туды ж на старости лет, — начала она
в сотый раз рассказывать свою историю. — От
тюрьмы да от сумы, видно, не отказывайся. Не сума — так
тюрьма.
Отец ревнует сына к скверного поведения женщине и сам с этою же тварью сговаривается
засадить сына
в тюрьму…
— Строители жизни! Гущин — подаешь ли милостыню племяшам-то? Подавай хоть по копейке
в день… немало украл ты у них… Бобров! Зачем на любовницу наврал, что обокрала она тебя, и
в тюрьму ее
засадил? Коли надоела — сыну бы отдал… все равно, он теперь с другой твоей шашни завел… А ты не знал? Эх, свинья толстая.! А ты, Луп, — открой опять веселый дом да и лупи там гостей, как липки… Потом тебя черти облупят, ха-ха!.. С такой благочестивой рожей хорошо мошенником быть!.. Кого ты убил тогда, Луп?
Она советовала Хозарову увезти Мари и подать просьбу на мать за управление имением; а Рожнова сама обещалась
засадить в тюрьму за то, что будто бы он обругал ее, благородную девицу, и обругал такими словами, которых она даже и не слыхивала.
Мирович. Потом она меня предостерегала, что муж твой очень желает опять с тобой сойтись и для того, чтобы разлучить меня с тобой, велел даже скупить одно мое обязательство и
засадить меня за него
в тюрьму.
Правда, если не угодишь,
засадит в тюрьму и сечь будет, а если угодишь, так уж лучше житья не бывает.
— Тьфу, чудак! Какое же я имею право? Тюремщик я, что ли? Привели его ко мне
в больницу лечиться, я лечу, а отпускать его я имею такое же право, как тебя
засадить в тюрьму. Глупая голова!
— Где хотите, доставайте! Нам хорошо известно, как он зарабатывал! Тысячи загребал. Юрисконсультом был у самых крупных фабрикантов; рабочих
засаживал в тюрьмы. Пусть теперь сам посидит. Я вас заставлю распотрошить ваши подушки! Сегодня же переведу его
в карцер, — будет сидеть, пока все не внесете.
Но человек, занятый только залечиванием своих ног, когда ему их оторвали на поле сражения, на котором он отрывал ноги другим, или занятый только тем, чтобы провести наилучшим образом свое время
в одиночной синей
тюрьме, после того как он сам прямо или косвенно
засадил туда людей, или человек, только заботящийся о том, чтобы отбиться и убежать от волков, разрывающих его, после того как он сам зарезал тысячи живых существ и съел; — человек не может находить, что всё это, случающееся с ним, есть то самое, что должно быть.
И никакого нет во мне желания видеть людей. Если б меня теперь
засадили в тюрьму,
в такую, где преступников содержать
в одиночном заключении, я бы согласилась.