Неточные совпадения
Когда же Базаров, после неоднократных обещаний вернуться никак не позже месяца, вырвался наконец из удерживавших его объятий и сел
в тарантас; когда лошади тронулись, и колокольчик
зазвенел, и колеса завертелись, — и вот уже глядеть вслед было незачем, и пыль улеглась, и Тимофеич, весь сгорбленный и шатаясь на ходу, поплелся назад
в свою каморку; когда старички остались одни
в своем, тоже как будто внезапно съежившемся и подряхлевшем доме, — Василий Иванович, еще за несколько мгновений молодцевато махавший платком на крыльце, опустился на стул и уронил
голову на грудь.
Ее слова ожесточили молодую затворницу,
голова ее кипела, кровь волновалась, она решилась дать знать обо всем Дубровскому и стала искать способа отправить кольцо
в дупло заветного дуба;
в это время камушек ударился
в окно ее, стекло
зазвенело, и Марья Кириловна взглянула на двор и увидела маленького Сашу, делающего ей тайные знаки. Она знала его привязанность и обрадовалась ему. Она отворила окно.
Дальше — так: едва я успел взять кубик на вилку, как тотчас же вилка вздрогнула у меня
в руке и звякнула о тарелку — и вздрогнули,
зазвенели столы, стены, посуда, воздух, и снаружи — какой-то огромный, до неба, железный круглый гул — через
головы, через дома — и далеко замер чуть заметными, мелкими, как на воде, кругами.
Незаметно прошёл май, жаркий и сухой
в этом году; позеленел сад, отцвела сирень,
в молодой листве
зазвенели пеночки, замелькали красные зоба тонконогих малиновок; воздух, насыщенный вешними запахами, кружил
голову и связывал мысли сладкою ленью.
Голос Ежова дрогнул,
зазвенел, и
голова затряслась. Фома почувствовал, как что-то теплое капнуло ему на руку, и взглянул
в сморщенное лицо Ежова, который продолжал речь, вздрагивая всем телом...
Вдали родился воющий шум и гул, запели,
зазвенели рельсы;
в сумраке, моргая красными очами, бежал поезд; сумрак быстро плыл за ним, становясь всё гуще и темнее. Евсей торопливо, как только мог, взошёл на путь, опустился на колени, потом улёгся поперёк пути на бок, спиною к поезду, положил шею на рельс и крепко закутал
голову полою пальто.
Вдруг музыка оборвалась, женщина спрыгнула на пол, чёрный Стёпа окутал её золотистым халатом и убежал с нею, а люди закричали, завыли, хлопая ладонями, хватая друг друга; завертелись лакеи, белые, точно покойники
в саванах;
зазвенели рюмки и бокалы, и люди начали пить жадно, как
в знойный день. Пили и ели они нехорошо, непристойно; было почти противно видеть
головы, склонённые над столом, это напоминало свиней над корытом.
В голове у него помутилось от боли,
в ушах
зазвенело и застучало, он попятился назад и
в это время получил другой удар, но уже по виску. Пошатываясь и хватаясь за косяки, чтобы не упасть, он пробрался
в комнату, где лежали его вещи, и лег на скамью, потом, полежав немного, вынул из кармана коробку со спичками и стал жечь спичку за спичкой, без всякой надобности: зажжет, дунет и бросит под стол — и так, пока не вышли все спички.
У Горданова
зазвенело в ушах и
в голове зароился хаос мыслей.
Эта мысль не давала теперь покоя юноше. Лежа
в углу на ворохе соломы и прислушиваясь к тому, что происходило за стеной избушки, он ломал
голову, как найти способ помочь делу. Но делать было нечего, никакого выхода он придумать не мог. Неожиданно раздались шаги нескольких человек, входивших на крыльцо его «тюрьмы»,
зазвенели шпоры и сдержанный гул голосов загудел на дворе и под дверью,
в сенях.
Опять грянул ружейный выстрел над самой
головой лошади. Гнедой красавец-конь испуганно шарахнулся
в сторону. Тихий, медлительный стон вырвался снова из уст Милицы, стон, потрясший все существо Игоря, наполнивший его сердце острой мукой жалости и страха. И опять слабый голос Милицы
зазвенел ему на ухо.
Токарев опустил
голову. Жуткое прошло у него по душе — жуткое и от смысла ее слов, и что она
в этом признавалась. Он почувствовал, что дальше
в их разговоре не будет лжи, что и он будет говорить всю правду, какова бы она ни была. Ветер бешеным порывом налетел из сада и
зазвенел в стеклах окон.
Захаров выпил стакан портеру, рванул струны, — они заныли,
зазвенели, и задорно-веселая песня полилась. Чиновник раскачивал
в такт
головою, моргал и с блаженной улыбкою оглядывал слушателей. Ляхов поднялся с места и, подперев бока, притоптывал ногами.
Удар пришелся
в нос.
В голове у Андрея Ивановича
зазвенело, из глаз брызнули слезы; он отшатнулся и стиснул ладонями лицо. Сильные руки схватили его за борты пиджака и швырнули на пол. Ляхов бросился на упавшего Андрея Ивановича и стал бить его по щекам.
Трое остальных шли по шоссе Камер-Коллежского Вала и пели «По морям». Ветер гнал по сухой земле опавшие листья тополей, ущербный месяц глядел из черных туч с серебряными краями. Вдруг
в мозгах у Юрки
зазвенело,
голова мотнулась
в сторону, кепка слетела. Юрка
в гневе обернулся. Плотный парень
в пестрой кепке второй раз замахивался на него. Юрка отразил удар, но сбоку получил по шее. Черкизовцев было человек семь-восемь. Они окружили заводских ребят. Начался бой.