Неточные совпадения
«Ни
жрец, ни жертва, а — свободный человек!» — додумался он, как бы издали следя за быстрым потоком мыслей. Он
стоял у окна в приятном оцепенении и невольно улыбался, пощипывая бородку.
Но это никому не вредило, ни людям, ни животным, а петухи,
стоя на самом верху куч теплого, дымящегося навоза, воображали себя какими-то
жрецами.
Было время, я ей нравился: но, во-первых, я для нее слишком легкомысленный молодой человек, а ты существо серьезное, ты нравственно и физически опрятная личность, ты…
постой, я не кончил, ты добросовестно-умеренный энтузиаст, истый представитель тех
жрецов науки, которыми, — нет, не которыми, — коими столь справедливо гордится класс среднего русского дворянства!
— Он на минуту замолк, его волосы
стояли дыбом, глаза разгорались как уголья, и рука, простертая к Ольге, дрожала на воздухе; он поставил ногу на грудь мертвецу так крепко, что слышно было, как захрустели кости, и, приняв торжественный вид
жреца, произнес: — Свершилось первое мое желание!
Полутемный алтарь возвышался над всем храмом, и в глубине его тускло блестели золотом стены святилища, скрывавшего изображения Изиды. Трое ворот — большие, средние и двое боковых маленьких — вели в святилище. Перед средним
стоял жертвенник со священным каменным ножом из эфиопского обсидиана. Ступени вели к алтарю, и на них расположились младшие
жрецы и жрицы с тимпанами, систрами, флейтами и бубнами.
Для этих крикунов нет ничего заветного; мы слышали, с каким цинизмом восставали они против истории, против прав личности, льгот общественных, науки, образования; всё готовы были они нести на свой мерзостный костер из угождения идолам, которым они поработили себя:, хотя нет никакого сомнения, что
стоило бы только этим идолам кивнуть пальцем в другую сторону, и
жрецы их запели бы мгновенно иную песню и разложили бы иной костер».
Это театральное представление — не просто зрелище, как у нас. Это — священнодействие в честь бога, в честь все того же Вакха-Диониса. В середине орхестры
стоит его жертвенник, почетнейшее кресло в первом ряду занято его
жрецом, и сам театр есть «святилище Диониса»…
— Как же неправда? Ты имеешь возможность разлить ручьем счастье для многих, но для тебя ничего не
стоит их жажда. Хороша ты, дочь
жреца Анубиса. Да покроешься ты тиной и плесенью, как источник, заглохший в своем водоеме, а я сейчас войду и отягчу цепь на руках и ногах Фалалея и стану стегать его по голому телу воловьею жилой.
— Да, это правда, — отвечала Нефора и указала рукою в окно, из которого теперь можно было видеть, что в том конце площади, между Игл Клеопатры, где за минуту
стояли жрецы, теперь показался стенобойный таран на колесах, и народ бросился, чтобы подпрягаться к канатам и тащить стенобой к правительским бронзовым дверям.