Неточные совпадения
Только мы расстались с судами, как ветер усилился и вдруг оказалось, что наша фок-мачта клонится совсем назад, еще хуже, нежели грот-мачта. Общая тревога; далее идти было бы опасно: на севере могли встретиться крепкие ветра, и тогда ей несдобровать. Третьего дня она вдруг треснула; поскорей убрали фок. Надо зайти в порт, а куда? В Гонконг всего бы лучше, но это значит прямо в
гости к англичанам. Решили спуститься назад, к группе
островов Бабуян, на островок Камигуин, в порт Пио-Квинто, недалеко от Люсона.
Погостил у сестры несколько дней и от нее вечером пустился из Пскова; в
Острове, проездом ночью, взял три бутылки клико и к утру следующего дня уже приближался к желаемой цели.
— Ну, брат! — сказал Ижорской, когда Рославлев сел на лошадь, — смотри держись крепче: конь черкесской, настоящий Шалох. Прошлого года мне его привели прямо с Кавказа: зверь, а не лошадь! Да ты старый кавалерист, так со всяким чертом сладишь. Ей, Шурлов! кинь гончих вон в тот
остров; а вы, дурачье, ступайте на все лазы; ты, Заливной, стань у той перемычки, что к песочному оврагу. Да чур не зевать! Поставьте прямо на нас милого дружка, чтобы было чем потешить приезжего
гостя.
— Чёрт бы взял этих
гостей! — пробормотал Петр Дмитрич, поднимаясь. — Ты не должна была ездить сегодня на
остров! — крикнул он. — И как это я, дурак, не остановил тебя? Господи, боже мой!
«Коли жив я только буду,
Чудный
остров навещу
И у князя
погощу».
Князь Гвидон зовет их в
гости,
Их и кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы,
гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали мы конями,
Все донскими жеребцами,
А теперь нам вышел срок —
И лежит нам путь далек:
Мимо
острова Буяна
В царство славного Салтана…»
Говорит им князь тогда:
«Добрый путь вам, господа,
По морю по Окияну
К славному царю Салтану...
«Если только жив я буду,
Чудный
остров навещу,
У Гвидона
погощу».
Царь Салтан дивится чуду;
Молвит он: «Коль жив я буду,
Чудный
остров навещу,
У Гвидона
погощу».
Эта мирная рыбная ловитва была нарушена неожиданным появлением брата Ираклия. Возвращаясь на свой
остров вечером, когда все сети были выметаны, Половецкий заметил горевший у их балагана огонь. Не нужно было говорить, какой
гость пожаловал. Брат Павлин только угнетенно вздохнул, предчувствуя неприятность. Действительно, это был брат Ираклий, сидевший около костра.
Предполагалось пригласить
гостей на целый день: сходить на корвете на один из
островов и к вечеру вернуться.
Предположения на баке о том, что эти «подлецы арапы», надо полагать, и змею, и ящерицу, и крысу, словом, всякую нечисть жрут, потому что их голый
остров «хлебушки не родит», нисколько не помешали в тот же вечер усадить вместе с собой ужинать тех из «подлецов», которые были в большем рванье и не имели корзин с фруктами, а были гребцами на шлюпках или просто забрались на корвет поглазеть. И надо было видеть, как радушно угощали матросы этих
гостей.
Наезжая в Петербург еще дерптским студентом, я завязал знакомство и с тамошним студенчеством, главным образом через братьев Бакст, у которых один раз зимой и
гостил на Васильевском
острову.
— Раскусили? — с разгоревшимися глазами вскричал Палтусов, наклоняясь к
гостю. — Я говорю вам… никто и не заметил, как вахлак наложил на все лапу. И всех съест, если ваш брат не возьмется за ум. Не одну французскую madame слопает такой Гордей Парамоныч! А он, наверно, пишет"рупь" — буквами"пь". Он немца нигде не боится. Ярославский калачник выживает немца-булочника, да не то что здесь, а в Питере, с Невского, с Морской, с Васильевского
острова…
Николай Павлович Зарудин и Антон Антонович фон Зееман были за это время частыми
гостями на 6 линии Васильевского
острова. Дарья Алексеевна не ошиблась — в доме стало веселей.
Говорили, что в полночь на трубу избушки, в которой жил патер Вацлав, спускается черный ворон и издает зловещий троекратный крик. На крыльце избушки появляется сам «чародей» и отвечает своему
гостю таким же криком. Ворон слетает с трубы и спускается на руку патера Вацлава, который и уносит его к себе. Некоторые обыватели, заселявшие окраины Васильевского
острова, клялись и божились, что видели эту сцену собственными глазами.
Этот-то ночной свет и был причиной того, что на Васильевском
острове все были убеждены, что «чародей» по ночам справляет «шабаш», почетным
гостем на котором бывает сам дьявол в образе ворона. Утверждали также, что патер Вацлав исчезает на несколько дней из своей избушки, улетая из нее в образе филина. Бывавшие у патера Вацлава днем за лекарственными травами, по общему говору, имевшими чудодейственную силу от груди и живота, тоже оставались под тяжелым впечатлением.
Она жила в своем маленьком имении близ Тихвина, но почасту и подолгу приезжала
гостить на Васильевский
остров, в доме Лидии Павловны фон Зееман.
Он посетил домик на Васильевском
острове. Его охватила атмосфера истинного русского радушия, и он стал частым
гостем Антона Антоновича и Лидии Павловны.
«Блаженствует на
острове любви…» — припомнила она слова пьяного
гостя.
Вызвал я Сашеньку, и принялись мы пороть горячку; пошел я на телефон, всех знакомых перебрал и уже во всех участках поспел справиться, как вдруг явилась мамаша. Оказывается, она изволила, ни слова никому не сказав, отправиться на конец Васильевского
острова в
гости к какой-то своей подруге, такой же старушке, как и она сама, и просидела у нее до вечера. Ведь придет же в голову!
На
остров они прибыли, как я выше сказал, за час до парохода под митрополичьим флагом и застали тут совсем неблагоприятное для них положение: для них не было ни места, ни людей, которые бы имели время с ними заниматься, и если артисты съехались с митрополитом не случайно, а с расчетом видеть
остров в минуты торжественной встречи высокого
гостя, то этот расчет их выходил самым неудачным.
Увидав эту картину — сбегающих с гор иноков, артисты, остававшиеся до сих пор беспристанными, поняли, что им тут и ждать нечего, и, как не в пору пришедшие
гости, они ушли в дальние части лесистого
острова и, пробродивши ночь, уехали на другое утро рано, когда братия еще молилась за заутренею в храме.