Неточные совпадения
Хлестаков,
молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в
голове, — один из тех
людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.
Сережа, и прежде робкий в отношении к отцу, теперь, после того как Алексей Александрович стал его звать
молодым человеком и как ему зашла в
голову загадка о том, друг или враг Вронский, чуждался отца. Он, как бы прося защиты, оглянулся на мать. С одною матерью ему было хорошо. Алексей Александрович между тем, заговорив с гувернанткой, держал сына за плечо, и Сереже было так мучительно неловко, что Анна видела, что он собирается плакать.
— А, Костя! — вдруг проговорил он, узнав брата, и глаза его засветились радостью. Но в ту же секунду он оглянулся на
молодого человека и сделал столь знакомое Константину судорожное движение
головой и шеей, как будто галстук жал его; и совсем другое, дикое, страдальческое и жестокое выражение остановилось на его исхудалом лице.
На платформе раздалось Боже Царя храни, потом крики: ура! и живио! Один из добровольцев, высокий, очень
молодой человек с ввалившеюся грудью, особенно заметно кланялся, махая над
головой войлочною шляпой и букетом. За ним высовывались, кланяясь тоже, два офицера и пожилой
человек с большой бородой в засаленной фуражке.
Трещит по улицам сердитый тридцатиградусный мороз, визжит отчаянным бесом ведьма-вьюга, нахлобучивая на
голову воротники шуб и шинелей, пудря усы
людей и морды скотов, но приветливо светит вверху окошко где-нибудь, даже и в четвертом этаже; в уютной комнатке, при скромных стеариновых свечках, под шумок самовара, ведется согревающий и сердце и душу разговор, читается светлая страница вдохновенного русского поэта, какими наградил Бог свою Россию, и так возвышенно-пылко трепещет
молодое сердце юноши, как не случается нигде в других землях и под полуденным роскошным небом.
Сосед, принадлежавший к фамилии отставных штаб-офицеров, брандеров, выражался о нем лаконическим выраженьем: «Естественнейший скотина!» Генерал, проживавший в десяти верстах, говорил: «
Молодой человек, неглупый, но много забрал себе в
голову.
Тихо склонился он на руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем
молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли в склянном сосуде из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на землю вино, и схватил себя за
голову прибежавший хозяин, сберегавший его про лучший случай в жизни, чтобы если приведет Бог на старости лет встретиться с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе с ним прежнее, иное время, когда иначе и лучше веселился
человек…
В
молодой и горячей
голове Разумихина твердо укрепился проект положить в будущие три-четыре года, по возможности, хоть начало будущего состояния, скопить хоть несколько денег и переехать в Сибирь, где почва богата во всех отношениях, а работников,
людей и капиталов мало; там поселиться в том самом городе, где будет Родя, и… всем вместе начать новую жизнь.
— Нет,
молодой человек, — сказал он, качая
головою. — На таком великом расстоянии неприятелю легко будет отрезать вас от коммуникации с главным стратегическим пунктом и получить над вами совершенную победу. Пресеченная коммуникация…
— А! вот вы куда забрались! — раздался в это мгновение голос Василия Ивановича, и старый штаб-лекарь предстал перед
молодыми людьми, облеченный в домоделанный полотняный пиджак и с соломенною, тоже домоделанною, шляпой на
голове. — Я вас искал, искал… Но вы отличное выбрали место и прекрасному предаетесь занятию. Лежа на «земле», глядеть в «небо»… Знаете ли — в этом есть какое-то особенное значение!
— Тут уж есть эдакое… неприличное, вроде как о предках и родителях бесстыдный разговор в пьяном виде с чужими, да-с! А господин Томилин и совсем ужасает меня. Совершенно как дикий черемис, — говорит что-то, а понять невозможно. И на плечах у него как будто не
голова, а гнилая и горькая луковица. Робинзон — это, конечно, паяц, — бог с ним! А вот бродил тут
молодой человек, Иноков, даже у меня был раза два… невозможно вообразить, на какое дело он способен!
На него смотрели
человек пятнадцать, рассеянных по комнате, Самгину казалось, что все смотрят так же, как он: брезгливо, со страхом, ожидая необыкновенного. У двери сидела прислуга: кухарка, горничная,
молодой дворник Аким; кухарка беззвучно плакала, отирая глаза концом головного платка. Самгин сел рядом с
человеком, согнувшимся на стуле, опираясь локтями о колена, охватив
голову ладонями.
Являлся чиновник особых поручений при губернаторе Кианский,
молодой человек в носках одного цвета с галстуком, фиолетовый протопоп Славороссов; благообразный, толстенький тюремный инспектор Топорков,
человек с
голым черепом, похожим на огромную, уродливую жемчужину «барок», с невидимыми глазами на жирненьком лице и с таким же, почти невидимым, носом, расплывшимся между розовых щечек, пышных, как у здорового ребенка.
— Учите сеять разумное, доброе и делаете войну, — кричал с лестницы
молодой голос, и откуда-то из глубины дома через
головы людей на лестнице изливалось тягучее скорбное пение, напоминая вой деревенских женщин над умершим.
А сбоку
молодой парень с курчавыми усами, с забинтованной
головой кричит
человеку в пиджаке, измазанном красками...
— Я — приезжий, адвокат, — сказал он первое, что пришло в
голову, видя, что его окружают нетрезвые
люди, и не столько с испугом, как с отвращением, ожидая, что они его изобьют. Но
молодой парень в синей, вышитой рубахе, в лаковых сапогах, оттолкнул пьяного в сторону и положил ладонь на плечо Клима. Самгин почувствовал себя тоже как будто охмелевшим от этого прикосновения.
Бальзаминов. Ах, маменька, не мешайте! Представьте, маменька, я, бедный
молодой человек, хожу себе по улице, и вдруг что же? И вдруг теперь поеду в коляске! И знаете, что мне в
голову пришло? Может быть, за Пеженовой сад отдадут в приданое: тогда можно будет забор-то разгородить, сады-то у них рядом, и сделать один сад. Разных беседок и аллей…
— Алексей Владимирович Дарзан, Ипполит Александрович Нащокин, — поспешно познакомил их князь; этого мальчика все-таки можно было рекомендовать: фамилия была хорошая и известная, но нас он давеча не отрекомендовал, и мы продолжали сидеть по своим углам. Я решительно не хотел повертывать к ним
головы; но Стебельков при виде
молодого человека стал радостно осклабляться и видимо угрожал заговорить. Все это мне становилось даже забавно.
Между тем наблюдал за другими: вот
молодой человек, гардемарин, бледнеет, опускается на стул; глаза у него тускнеют,
голова клонится на сторону.
Ближе к Нехлюдову была старушка в платочке, которая, прижавшись к сетке, дрожа подбородком, кричала что-то бледному
молодому человеку с бритой половиной
головы.
Рядом с старушкой был
молодой человек в поддевке, который слушал, приставив руки к ушам, покачивая
головой, то, что ему говорил похожий на него арестант с измученным лицом и седеющей бородой.
И вот прошло двадцать три года, я сижу в одно утро в моем кабинете, уже с белою
головой, и вдруг входит цветущий
молодой человек, которого я никак не могу узнать, но он поднял палец и смеясь говорит: «Gott der Vater, Gott der Sohn und Gott der heilige Geist!
А Калганов забежал в сени, сел в углу, нагнул
голову, закрыл руками лицо и заплакал, долго так сидел и плакал, — плакал, точно был еще маленький мальчик, а не двадцатилетний уже
молодой человек. О, он поверил в виновность Мити почти вполне! «Что же это за
люди, какие же после того могут быть
люди!» — бессвязно восклицал он в горьком унынии, почти в отчаянии. Не хотелось даже и жить ему в ту минуту на свете. «Стоит ли, стоит ли!» — восклицал огорченный юноша.
Прочие дворяне сидели на диванах, кучками жались к дверям и подле окон; один, уже, немолодой, но женоподобный по наружности помещик, стоял в уголку, вздрагивал, краснел и с замешательством вертел у себя на желудке печаткою своих часов, хотя никто не обращал на него внимания; иные господа, в круглых фраках и клетчатых панталонах работы московского портного, вечного цехового мастера Фирса Клюхина, рассуждали необыкновенно развязно и бойко, свободно поворачивая своими жирными и
голыми затылками;
молодой человек, лет двадцати, подслеповатый и белокурый, с ног до
головы одетый в черную одежду, видимо робел, но язвительно улыбался…
На другой день пошел я смотреть лошадей по дворам и начал с известного барышника Ситникова. Через калитку вошел я на двор, посыпанный песочком. Перед настежь раскрытою дверью конюшни стоял сам хозяин,
человек уже не
молодой, высокий и толстый, в заячьем тулупчике, с поднятым и подвернутым воротником. Увидав меня, он медленно двинулся ко мне навстречу, подержал обеими руками шапку над
головой и нараспев произнес...
— Что вы,
молодой человек, что вы? — заговорил он, качая
головой. — Что я злодей, что ли, что вы на меня так уставились? Любяй да наказует: вы сами знаете.
Сторешников слышал и видел, что богатые
молодые люди приобретают себе хорошеньких небогатых девушек в любовницы, — ну, он и добивался сделать Верочку своею любовницею: другого слова не приходило ему в
голову; услышал он другое слово: «можно жениться», — ну, и стал думать на тему «жена», как прежде думал на тему «любовница».
— Мне давно было известно, что Мишель волочится за вашей дочерью. Я не мешала этому, потому что
молодому человеку нельзя же жить без развлечений. Я снисходительна к шалостям
молодых людей. Но я не потерплю унижения своей фамилии. Как ваша дочь осмелилась забрать себе в
голову такие виды?
Между тем лошади пришли, и смотритель приказал, чтоб тотчас, не кормя, запрягали их в кибитку проезжего; но, возвратись, нашел он
молодого человека почти без памяти лежащего на лавке: ему сделалось дурно,
голова разболелась, невозможно было ехать…
Молодой человек лет двадцати, в светло-зеленом шитом кафтане, с пудреной
головой, вежливо улыбавшийся с холста, — это был мой отец.
Спустя несколько дней я гулял по пустынному бульвару, которым оканчивается в одну сторону Пермь; это было во вторую половину мая,
молодой лист развертывался, березы цвели (помнится, вся аллея была березовая), — и никем никого. Провинциалы наши не любят платонических гуляний. Долго бродя, я увидел наконец по другую сторону бульвара, то есть на поле, какого-то
человека, гербаризировавшего или просто рвавшего однообразные и скудные цветы того края. Когда он поднял
голову, я узнал Цехановича и подошел к нему.
Прорывались в общей массе и
молодые люди, но это была уже такая мелкота, что матушка выражалась о них не иначе как: «саврас», «щелкопер», «
гол как сокол» и т. д. В числе прочих и Обрящин не затруднился сделать предложение сестрице, что матушку даже обидело.
Мужчина встал. Это был
молодой человек лет двадцати пяти, среднего роста, здоровый, плотный. Лицо широкое, с выдающимися скулами,
голова острижена в скобку, волоса обхватывал черный ремень. От сапогов вся девичья провоняла ворванью.
Пел и веселые песни старец и повоживал своими очами на народ, как будто зрящий; а пальцы, с приделанными к ним костями, летали как муха по струнам, и казалось, струны сами играли; а кругом народ, старые
люди, понурив
головы, а
молодые, подняв очи на старца, не смели и шептать между собою.
Я опять в первый раз услыхал, что я — «воспитанный
молодой человек», притом «из губернии», и это для меня была приятная новость. В это время послышалось звяканье бубенчиков. По мосту и затем мимо нас проехала небольшая тележка, запряженная круглой лошадкой; в тележке сидели обе сестры Линдгорст, а на козлах, рядом с долговязым кучером, — их маленький брат. Младшая обернулась в нашу сторону и приветливо раскланялась. Старшая опять надменно кивнула
головой…
Это — «Два помещика» из «Записок охотника». Рассказчик — еще
молодой человек, тронутый «новыми взглядами», гостит у Мардария Аполлоновича. Они пообедали и пьют на балконе чай. Вечерний воздух затих. «Лишь изредка ветер набегал струями и в последний раз, замирая около дома, донес до слуха звук мерных и частых ударов, раздававшихся в направлении конюшни». Мардарий Аполлонович, только что поднесший ко рту блюдечко с чаем, останавливается, кивает
головой и с доброй улыбкой начинает вторить ударам...
Между тем
молодые люди с нетерпением ждали этого ответа. Студент приподнялся на локте и повернул к девушке лицо, оживленное любопытством. Ее сосед уставился на нее спокойным, пытливым взглядом. Слепой переменил свою непринужденную позу, выпрямился и потом вытянул
голову, отвернувшись лицом от остальных собеседников.
Через минуту, когда рыдван, шурша колесами в мягкой пыли и колыхаясь, ехал узким проселком,
молодые люди пронеслись мимо него и спешились впереди, привязав лошадей у плетня. Двое из них пошли навстречу, чтобы помочь дамам, а Петр стоял, опершись на луку седла, и, по обыкновению склонив
голову, прислушивался, стараясь по возможности определить свое положение в незнакомом месте.
Молодые люди оставались в саду. Студент, подостлав под себя свитку и заломив смушковую шапку, разлегся на траве с несколько тенденциозною непринужденностью. Его старший брат сидел на завалинке рядом с Эвелиной. Кадет в аккуратно застегнутом мундире помещался с ним рядом, а несколько в стороне, опершись на подоконник, сидел, опустив
голову, слепой; он обдумывал только что смолкшие и глубоко взволновавшие его споры.
Я, князь, не по расчету в этот мрак иду, — продолжал он, проговариваясь, как уязвленный в своем самолюбии
молодой человек, — по расчету я бы ошибся наверно, потому и
головой, и характером еще не крепок.
Недавно все говорили и писали об этом ужасном убийстве шести
человек этим…
молодым человеком, и о странной речи защитника, где говорится, что при бедном состоянии преступника ему естественно должно было прийти в
голову убить этих шесть
человек.
— Ни-ни-ни! Терпеть не могу… вашего
молодого человека, терпеть не могу! — вдруг вскипела Аглая и подняла
голову. — И если вы, папа, еще раз осмелитесь… я вам серьезно говорю; слышите: серьезно говорю!
Настасья Карповна была женщина самого веселого и кроткого нрава, вдова, бездетная, из бедных дворянок;
голову имела круглую, седую, мягкие белые руки, мягкое лицо с крупными, добрыми чертами и несколько смешным, вздернутым носом; она благоговела перед Марфой Тимофеевной, и та ее очень любила, хотя подтрунивала над ее нежным сердцем: она чувствовала слабость ко всем
молодым людям и невольно краснела, как девочка, от самой невинной шутки.
—
Молодой человек! Я не знаю, чему вас учат в разных ваших университетах, но неужели вы меня считаете за такую уже окончательную дуру? Дай бог, чтобы у вас были, кроме этих, которые на вас, еще какие-нибудь штаны! Дай бог, чтобы вы хоть через день имели на обед обрезки колбасы из колбасной лавки, а вы говорите: вексель! Что вы мне
голову морочите?
— Пора, пора! Что это,
молодой человек, все валяетесь! — говорила Катишь, покачивая
головой. — Вот другие бы и дамы к вам приехали, — но нельзя, неприлично, все в халате лежите.
К Вихрову сейчас подошел
голова, а за ним шло
человек девять довольно
молодых мужиков с топорами в руках и за поясом.
Он очень уж хорошо видел, что
молодой человек принадлежал к разряду тех маленьких людишек, которые с ног до
головы начинены разного рода журнальными и газетными фразами и сентенциями и которыми они необыкновенно спешат поделиться с каждым встречным и поперечным, дабы показать, что и они тоже умные и образованные
люди.
Затем в одном доме она встречается с
молодым человеком:
молодого человека Вихров списал с самого себя — он стоит у колонны, закинув курчавую
голову свою немного назад и заложив руку за бархатный жилет, — поза, которую Вихров сам, по большей части, принимал в обществе.
И я мог недоумевать!"), или, что одно и то же, как только приступлю к написанию передовой статьи для"Старейшей Российской Пенкоснимательницы"(статья эта начинается так:"Есть
люди, которые не прочь усумниться даже перед такими бесспорными фактами, как, например, судебная реформа и наши всё еще
молодые, всё еще неокрепшие, но тем не менее чреватые благими начинаниями земские учреждения"и т. д.), так сейчас, словно буря, в мою
голову вторгаются совсем неподходящие стихи...
Одна мысль не выходила у меня из
головы: как могла она,
молодая девушка — ну, и все-таки княжна, — решиться на такой поступок, зная, что мой отец
человек несвободный, и имея возможность выйти замуж хоть, например, за Беловзорова?