Неточные совпадения
Там был записан старый эпизод, когда он только что расцветал, сближался с жизнью, любил и его любили. Он записал его когда-то под влиянием чувства, которым жил, не зная тогда еще, зачем, — может быть, с сентиментальной целью посвятить эти листки памяти своей тогдашней подруги или оставить для себя заметку и воспоминание в
старости о молодой своей любви, а может быть, у него уже тогда бродила мысль
о романе,
о котором он
говорил Аянову, и мелькал сюжет для трогательной повести из собственной жизни.
— Ты ему
о деле, а он шалит: пустота какая — мальчик! —
говорила однажды бабушка. — Прыгай да рисуй, а ужо спасибо скажешь, как под
старость будет уголок. Еще то имение-то, бог знает что будет, как опекун управится с ним! а это уж старое, прижилось в нем…
Знаменитый Кауниц строго запретил под
старость, чтоб при нем
говорили о чьей-нибудь смерти и об оспе, которой он очень боялся.
— Ты у меня
поговори, Галактион!.. Вот сынка бог послал!.. Я
о нем же забочусь, а у него пароходы на уме. Вот тебе и пароход!.. Сам виноват, сам довел меня. Ох, согрешил я с вами: один умнее отца захотел быть и другой туда же… Нет, шабаш! Будет веревки-то из меня вить… Я и тебя, Емельян, женю по пути. За один раз терпеть-то от вас. Для кого я хлопочу-то, галманы вы этакие? Вот на
старости лет в новое дело впутываюсь, петлю себе на шею надеваю, а вы…
Нюрочка даже покраснела от этой бабьей болтовни. Она хорошо поняла,
о ком
говорила Домнушка. И
о Васе Груздеве она слышала, бывая у Парасковьи Ивановны. Старушка заметно ревновала ее и при случае, стороной, рассказывала
о Васе ужасные вещи. Совсем мальчишка, а уж водку сосет. Отец-то на
старости лет совсем сбесился, — ну, и сынок за ним. Видно, яблоко недалеко от яблони падает. Вася как-то забрался к Палачу, да вместе целых два дня и пьянствовали. Хорош молодец, нечего сказать!
У Маклаковых беда: Фёдоров дядя знахарку Тиунову непосильно зашиб. Она ему утин лечила, да по
старости, а может, по пьяному делу и урони топор на поясницу ему, он, вскочив с порога, учал её за волосья трепать, да и ударил
о порог затылком, голова у неё треснула, и с того она отдала душу богу. По городу
о суде
говорят, да Маклаковы-то богаты, а Тиуниха выпивала сильно; думать надо, что сойдёт, будто в одночасье старуха померла».
И каждый раз, когда женщина
говорила о многотрудной жизни сеятелей разумного, он невольно вспоминал яркие рассказы отца
о старинных людях, которые смолоду весело промышляли душегубством и разбоем, а под
старость тайно и покорно уходили в скиты «душа́ спасать». Было для него что-то общее между этими двумя рядами одинаково чуждых и неведомых ему людей, — соединяла их какая-то иная жизнь, он любовался ею, но она не влекла его к себе, как не влекли его и все другие сказки.
Разумеется, при общем невежестве тогдашних помещиков и он не получил никакого образования, русскую грамоту знал плохо; но служа в полку, еще до офицерского чина выучился он первым правилам арифметики и выкладке на счетах,
о чем любил
говорить даже в
старости.
— Владимир Петрович! — начал Крупов, и сколько он ни хотел казаться холодным и спокойным, не мог, — я пришел с вами
поговорить не сбрызгу, а очень подумавши
о том, что делаю. Больно мне вам сказать горькие истины, да ведь не легко и мне было, когда я их узнал. Я на
старости лет остался в дураках; так ошибся в человеке, что мальчику в шестнадцать лет надобно было бы краснеть.
Простолюдин зрелых лет делается по большей части жертвою удара, ушиба, порванных жил,
старости и, наконец, истощения физических сил — необходимое следствие того неумеренного, принужденно-усиленного труда,
о котором
говорили мы в предшествовавшей главе.
— Что
говорить! Добрая, ласковая душа его: все оттого, матушка! Памятен оттого ему всяк человек, всяк уголок родного места… Да, добрый у тебя сынок; наградил тебя господь милосердый: послал на
старости лет утешение!.. Полно, матушка Анна Савельевна,
о чем тужить… послушай-ка лучше… вот он тут еще пишет...
Елена Андреевна. Ты
говоришь о своей
старости таким тоном, как будто все мы виноваты, что ты стар.
— И я тоже прошу вспомнить, — сказал я, — на этом самом месте я умолял вас понять меня, вдуматься, вместе решить, как и для чего нам жить, а вы в ответ заговорили
о предках,
о дедушке, который писал стихи. Вам
говорят теперь
о том, что ваша единственная дочь безнадежна, а вы опять
о предках,
о традициях… И такое легкомыслие в
старости, когда смерть не за горами, когда осталось жить каких-нибудь пять, десять лет!
— Ну, и
о себе, должно быть, подумывает: «И мне бы,
говорит, следовало ему хоть тысчонок тридцать дать в обеспечение: дочь,
говорит, меня не любит и кормить в
старости не будет».
И при этом умиленным гласом вопрошает: «А говеть будете?» Ах, батюшка, батюшка! да как же мне быть, если я иначе жить не умею, ежели с пеленок все
говорило мне
о ничегонеделании, ежели это единственный груз, которым я успел запастись в жизни и с которым добрел до
старости?
— То-то, — отвечал мужик, заботливо качая головою, — ишь на
старости лет какой грех принимает на свою душу, и бесстыжая ведь какая! Так вот и лезет, а поглядишь, словно и взаправду нищенка… Недаром
говорят; у ней деньга-то водится, да… о-ох!..
— Понятие условное-с. Одни понимают его так, другие иначе. Да вот вам, для наглядного сравнения: мать Агафоклея потеряла жениха, пошла в монастырь, всю жизнь осталась верна его памяти, все имение раздала нищим и на
старости лет имеет полное право сказать
о себе: «я честная женщина»; ну, и наша общая знакомка Лидинька Затц тоже ведь с полным убеждением и совсем искренно
говорит: «я честная женщина».
— Все эти мысли
о бренности и ничтожестве,
о бесцельности жизни,
о неизбежности смерти,
о загробных потемках и проч., все эти высокие мысли,
говорю я, душа моя, хороши и естественны в
старости, когда они являются продуктом долгой внутренней работы, выстраданы и в самом деле составляют умственное богатство; для молодого же мозга, который едва только начинает самостоятельную жизнь, они просто несчастие!
Горька пришлась свадьба старику Карголомскому: видел он, что нареченный его внучек — как есть немец немцем, только звание одно русское. Да ничего не поделаешь: царь указал. Даже горя-то не с кем было размыкать старику…
О таком деле с кем
говорить?.. Пришлось одному на
старости лет тяжкую думушку думать. Не вытерпел долго старик — помер.
Вслед за этим трубят трубы, и входит король Лир с дочерьми и зятьями и
говорит речь
о том, что он по
старости лет хочет устраниться от дел и разделить королевство между дочерьми.
Он любил
поговорить о чем-нибудь важном и серьезном и любил подумать; да и хотелось на
старости лет остановиться на чем-нибудь, успокоиться, чтобы не так страшно было умирать.
— Как же, лобовой, — сказал он с тем спокойным выражением, с которым
говорят про
старость, про смерть, вообще про то,
о чем рассуждать нечего, потому что оно неотвратимо.