Неточные совпадения
— А вот
гляди (и молотом,
Как перышком, махнул):
Коли проснусь до солнышка
Да разогнусь о полночи,
Так гору сокрушу!
Случалось, не похвастаю,
Щебенки наколачивать
В день
на пять серебром!
— Такой приказ, так уж, видно, следует, — сказал швейцар и прибавил к тому слово: «да». После чего стал перед ним совершенно непринужденно, не сохраняя того ласкового вида, с каким прежде торопился снимать с него шинель. Казалось, он думал,
глядя на него: «Эге! уж
коли тебя бары гоняют с крыльца, так ты, видно, так себе, шушера какой-нибудь!»
— А то, что человек не чувствует счастья,
коли нет рожна, — сказала она,
глядя на него через очки. — Надо его ударить бревном по голове, тогда он и узнает, что счастье было, и какое оно плохонькое ни есть, а все лучше бревна.
Доктор выходил из избы опять уже закутанный в шубу и с фуражкой
на голове. Лицо его было почти сердитое и брезгливое, как будто он все боялся обо что-то запачкаться. Мельком окинул он глазами сени и при этом строго
глянул на Алешу и
Колю. Алеша махнул из дверей кучеру, и карета, привезшая доктора, подъехала к выходным дверям. Штабс-капитан стремительно выскочил вслед за доктором и, согнувшись, почти извиваясь пред ним, остановил его для последнего слова. Лицо бедняка было убитое, взгляд испуганный...
—
На тебя
глянуть пришла. Я ведь у тебя бывала, аль забыл? Не велика же в тебе память,
коли уж меня забыл. Сказали у нас, что ты хворый, думаю, что ж, я пойду его сама повидаю: вот и вижу тебя, да какой же ты хворый? Еще двадцать лет проживешь, право, Бог с тобою! Да и мало ли за тебя молебщиков, тебе ль хворать?
— Чего боишься, — обмерил его взглядом Митя, — ну и черт с тобой,
коли так! — крикнул он, бросая ему пять рублей. — Теперь, Трифон Борисыч, проводи меня тихо и дай мне
на них
на всех перво-наперво глазком
глянуть, так чтоб они меня не заметили. Где они там, в голубой комнате?
— Что это, я спала? Да… колокольчик… Я спала и сон видела: будто я еду, по снегу… колокольчик звенит, а я дремлю. С милым человеком, с тобою еду будто. И далеко-далеко… Обнимала-целовала тебя, прижималась к тебе, холодно будто мне, а снег-то блестит… Знаешь,
коли ночью снег блестит, а месяц
глядит, и точно я где не
на земле… Проснулась, а милый-то подле, как хорошо…
— Трою основали Тевкр, Дардан, Иллюс и Трос, — разом отчеканил мальчик и в один миг весь покраснел, так покраснел, что
на него жалко стало смотреть. Но мальчики все
на него
глядели в упор,
глядели целую минуту, и потом вдруг все эти глядящие в упор глаза разом повернулись к
Коле. Тот с презрительным хладнокровием все еще продолжал обмеривать взглядом дерзкого мальчика.
— Да, всемирную историю. Изучение ряда глупостей человеческих, и только. Я уважаю одну математику и естественные, — сфорсил
Коля и мельком
глянул на Алешу: его только одного мнения он здесь и боялся.
Ермолай не возвращался более часу. Этот час нам показался вечностью. Сперва мы перекликивались с ним очень усердно; потом он стал реже отвечать
на наши возгласы, наконец умолк совершенно. В селе зазвонили к вечерне. Меж собой мы не разговаривали, даже старались не
глядеть друг
на друга. Утки носились над нашими головами; иные собирались сесть подле нас, но вдруг поднимались кверху, как говорится, «
колом», и с криком улетали. Мы начинали костенеть. Сучок хлопал глазами, словно спать располагался.
«Что ж? — решил он наконец, —
коли не смилостивится жид, не захочет еще подождать — отдам я ему дом и землю, а сам
на коня, куда глаза
глядят!
Гляжу, а
на меня тройка вороных мчится, и дородный такой черт в красном колпаке
колом торчит, правит ими,
на облучок встал, руки вытянул, держит вожжи из кованых цепей.
Но смеялся уже и князь Щ., смеялся и Евгений Павлович, хохотал
Коля без умолку, хохотал,
глядя на всех, и князь.
— Что, мол, пожар, что ли?» В окно так-то смотрим, а он
глядел,
глядел на нас, да разом как крикнет: «Хозяин, говорит, Естифей Ефимыч потонули!» — «Как потонул? где?» — «К городничему, говорит, за реку чего-то пошли, сказали, что
коли Федосья Ивановна, — это я-то, — придет, чтоб его в чуланчике подождали, а тут, слышим, кричат
на берегу: „Обломился, обломился, потонул!“ Побегли — ничего уж не видно, только дыра во льду и водой сравнялась, а приступить нельзя, весь лед иструх».
Уже одетые, они долго стояли в открытых дверях, между коридором и спальней, и без слов, грустно
глядели друг
на друга. И
Коля не понимал, но чувствовал, что в эту минуту в его душе совершается один из тех громадных переломов, которые властно сказываются
на всей жизни. Потом он крепко пожал Жене руку и сказал...
— Зачем по сторонам
глядеть! мы
на чести дело поведем! Счастливо оставаться, ваше благородие! Увидите,
коли я завтра же вам Бородавкина Филиппа Ильича не предоставлю!
— Не о смете, любезный, тут разговор: я вон ее не видал, да и
глядеть не стану… Тьфу мне
на нее! — Вот она мне что значит. Не сегодня тоже занимаемся этими делами;
коли я обсчитан, так и ваш брат обсчитан. Это что говорить! Не о том теперь речь; а что сами мы, подрядчики, глупы стали, — вон оно что!
— Ох,
коли бы мои были… Казенные, батюшка! А это кто с вами? — сказал он, упрятывая деньги в шкатулку, которая стояла около него, и прямо
глядя на Володю.
Рисположенский. А потом напишем реэстрик, что вот, мол, так и так, по двадцати пяти копеек за рубль: ну, и ступайте по кредиторам.
Коли кто больно заартачится, так можно и прибавить, а другому сердитому и все заплатить… Вы ему все заплатите, а он — чтобы писал, что по сделке получил по двадцати пяти копеек, так, для видимости, чтобы другим показать. Вот, мол, так и так; ну, и другие,
глядя на них, согласятся.
Устинья Наумовна. А
коли так, я и смотреть
на вас не хочу! Ни за какие сокровища и водиться-то с вами не соглашусь! Кругом обегу тридцать верст, а мимо вас не пойду! Скорей зажмурюсь да
на лошадь наткнусь, чем стану
глядеть на ваше логовище! Плюнуть захочется, и то в эту улицу не заверну! Лопнуть
на десять частей,
коли лгу! Провалиться в тартарары,
коли меня здесь увидите!
Завтра он присылает кольцо с брильянтами, послезавтра жемчужное
колье, а там —
глядишь — сядет
на скамью подсудимых за растрату или подлог, а князья Шеины будут вызваны в качестве свидетелей…
— Ведь добрый парень, — сказал Перстень,
глядя ему вслед, — а глуп, хоть
кол на голове теши. Пусти его только, разом проврется! Да нечего делать, лучше его нет; он, по крайней мере, не выдаст; постоит и за себя и за нас,
коли, не дай бог, нам круто придется. Ну что, дядя, теперь никто нас не услышит: говори, какая у тебя кручина? Эх, не вовремя она тебя навестила!
— Холодно! — возразил с быстрою, но горькою усмешкой Инсаров. — Хорош я буду солдат,
коли мне холоду бояться. А приехал я сюда… я тебе скажу зачем. Я
гляжу на это море, и мне кажется, что отсюда ближе до моей родины. Ведь она там, — прибавил он, протянув руку
на восток. — Вот и ветер оттуда тянет.
— Хоть бы
на будущее-то время послушнее были, да загодя теперь такую штуку припасли бы, да по Ревелю, да по Риге повозили немцем одетую, а то ведь опять,
гляди, скоро понадобится немцев
колоть.
Возьмется за чтò, так не
глядели бы мои глаза:
коли поднимется,
коли передвинется,
коли что, — говорила она, растягивая слова и неуклюже поворачивая с боку
на бок своими угловатыми плечами.
— А что,
Колю могу я видеть? — спросил князь, почти не
глядя на Елену.
— Я не знаю,
Коля, чего ты добиваешься от него, — сказал Самойленко,
глядя на зоолога уже не со злобой, а виновато. — Он такой же человек, как и все. Конечно, не без слабостей, но он стоит
на уровне современных идей, служит, приносит пользу отечеству. Десять лет назад здесь служил агентом старичок, величайшего ума человек… Так вот он говаривал…
— Ладно, прощу,
коли смирение вынесешь, — ответил игумен, снимая клобук. — А смирение тебе будет монастырский двор подметать, чтобы другие
глядели на тебя и казнились… Согласен?
Бессеменов. А
коли ничего, так незачем и вздыхать. Неужто отцовы слова так тяжело слушать? Не для, себя ради, а для вас же, молодых, говорим. Мы свое прожили, вам — жить. А когда
глядишь на вас, то не понимаешь — как, собственно, вы жить думаете? К чему у вас намерения? Наш порядок вам не нравится, это мы видим, чувствуем… а какой свой порядок вы придумали? Вот он, вопрос. Н-да…
Митя. Ведь я говорю:
коли жаль; а
коли не жаль, так отдавайте за Африкана Савича, закабалите
на веки вечные. Сами же,
глядя на ее житье горемычное, убиваться станете. Спохватитесь вы с Гордей-то Карпычем, да уж поздно будет.
Он чертил план своего имения, и всякий раз у него
на плане выходило одно и то же: а) барский дом, b) людская, с) огород, d) крыжовник. Жил он скупо: недоедал, недопивал, одевался бог знает как, словно нищий, и все копил и клал в банк. Страшно жадничал. Мне было больно
глядеть на него, и я кое-что давал ему и посылал
на праздниках, но он и это прятал. Уж
коли задался человек идеей, то ничего не поделаешь.
Продавец почему-то,
глядя на Поликея, не верил, чтобы Поликей мог купить; но Поликей показал ему
на пазуху, говоря, что всю лавку его купить может,
коли захочет, и потребовал примерять шубу, помял, потрепал ее, подул в мех, даже провонял от нее, и наконец со вздохом снял.
— Все-таки, наука сделала много, — заговорил Половецкий,
глядя на огонь. — Например, нет прежних ужасных казней, как сажанье
на кол, четвертование, сожжение
на кострах. Нет, наконец, пыток… Человек-зверь еще, конечно, остался, но он уже стыдится проявлять свое зверство открыто, всенародно,
на площади. А это много значит…
Степан. Было большое село, да от жару в кучу свело. Все-то разорено, все-то промотано! То есть поверишь ли ты, друг мой, приехали мы это в деревню — ни
кола, ни двора; а хлеб-то
на поле, так не
глядели б глаза мои: колос от колоса — не слыхать девичьего голоса.
«Экая славная девочка! — подумал граф, снова вставив стеклышко,
глядя на нее, и, как будто усаживаясь
на окне, стараясь ногой тронуть ее ножку. — И как она хитро дала мне почувствовать, что я могу увидеть ее в саду у окна,
коли захочу». Лиза даже потеряла в его глазах большую часть прелести: так легка ему показалась победа над нею.
Настасья Петровна (к Елене). Да,
коли вышло у вас такое согласие с Андрюшей, так уж полюбите его… Он у нас такой хороший, добрый. А нам бы
глядеть на вас да радоваться… Уж позвольте. (Целует Елену).
— Пропал, а теперь объявился, — молвил Пантелей. — Про странства свои намедни рассказывал мне, — где-то, где не бывал, каких земель не видывал,
коли только не врет. Я, признаться, ему больше
на лоб и скулы
гляжу. Думаю, не клал ли ему палач отметин
на площади…
— Нет в ней смиренья ни
на капельку, — продолжала Манефа, — гордыня, одно слово гордыня. Так-то
на нее посмотреть — ровно б и скромная и кроткая, особливо при чужих людях, опять же и сердца доброго, зато
коли что не по ней — так строптива, так непокорна, что не
глядела б
на нее…
На что отец, много-то с ним никто не сговорит, и того, сударыня, упрямством гнет под свою волю. Он же души в ней не чает — Настасья ему дороже всего.
— Чего ей еще?.. Какого рожна? — вспыхнул Патап Максимыч. — Погляди-ка
на него, каков из себя… Редко сыщешь: и телен, и делен, и лицом казист, и
глядит молодцом… Выряди-ка его хорошенько, девки за ним не угонятся… Как Настасье не полюбить такого молодца?.. А смиренство-то какое, послушли́вость-та!.. Гнилого слова не сходит с языка его…
Коли Господь приведет мне Алексея сыном назвать, кто счастливее меня будет?
Коли вздумал плеваться,
на леву сторону плюй —
на врага,
на диавола, а ты гляди-ка, что!..
— Поганься,
коли Бога забыл, а мы и хлебца пожуем, — молвил паломник сдержанным голосом, не
глядя на Патапа Максимыча.
И букварей таки много купили:
— Будет вам пряников: нате-ка вам! —
Пряники, правда, послаще бы были,
Да рассудилось уж так старикам.
Книжки с картинками, писаны четко —
То-то дойти бы, что писано тут!
Молча крепилась Феклуша-сиротка,
Глядя, как пряники дети жуют,
А как увидела в книжках картинки,
Так
на глазах навернулись слезинки.
Сжалился, дал ей букварь старина:
«
Коли бедна ты, так будь ты умна!»
Экой старик! видно добрую душу!
Будь же ты счастлив! Торгуй, наживай!
«Что же,
коли напечатать ее? — грустно раздумывал Полояров, очутясь уже вне кабинета, — ведь тут не более как два с половиной листа печатных, а дадут за них… ну, много-много,
коли по пятидесяти с листа… И то уж красная плата! Значит, за все сто двадцать пять, а
гляди, и того меньше будет… Что ж, пятьсот рублей цена хорошая, ведь это выходит по двести с листа. Да такой благодати вовек не дождешься! Ну его к черту, помирюсь и
на этом!»
Сначала игра шла с переменным счастьем. Бейгуш играл сдержанно и осторожно; зато Сусанна увлекалась без меры и ставила все крупные куши. Каждый маленький успех придавал ей решимость и смелость дальнейшего риска, а каждая крупная неудача
колола под сердце, волновала, будила новый азарт и желание отыграться скорее, сразу, с одной карты! В ее игре не было ни малейшей сдержанности, ни малейшего благоразумия, так что пан грабя только улыбался да головой покачивал,
глядя на азартные выходки ретивой партнерки.
— А тебе бы нишкнуть,
коли хозяин разговаривает! — крикнул Марко Данилыч, швырнув в приказчика бывшим у него в руке лещом. — Перечить!.. Я задам вам, мошенникам!.. Что это за сушь?.. Глянь-ка, пощупай!.. Копейки
на две против других будет дешевле!.. Недобор доправлю — ты это знай!..
Умильно они поглядывали
на Герасима и закидывали ему ласковые словечки, напоминая
на былое прошлое время, а сами держа
на уме: «
Коли не женат, так вот бы женишок моей девчурке»; но приезжий вовсе не
глядел женихом, и никто не знал, холост он или женатый…
Я брожу, как тень, ничего не делаю, печенка моя растет и растет… А время между тем идет и идет, я старею, слабею;
гляди, не сегодня-завтра заболею инфлуэнцей и умру, и потащат меня
на Ваганьково; будут вспоминать обо мне приятели дня три, а потом забудут, и имя мое перестанет быть даже звуком… Жизнь не повторяется, и уж
коли ты не жил в те дни, которые были тебе даны однажды, то пищи пропало… Да, пропало, пропало!
Слушай меня, франт-адвокат, слушай…
коли в тебе душа, а не пар,
гляди на меня, и
гляди в оба и страшись расплаты с самим собою.
Охватили мы с тобой штоф. Генералы в дежурной комнате покашливают. Да мне куды ж спешить? — чай, все с кляузами, друг под дружку подкапываются.
Глянул я в фортку — а
на дворе все та же хреновина: солдатики с разгону чучелу
колют.
— Как тут соблюдешь,
коли мил он мне больше души. Только и мысль, что о нем об одном от зорюшки до зорюшки…
Гляжу вот
на избу его, только тем и утешаюся.