Яша берет у старика трехрублевую бумажку и прыгает из вагона. Его тяжелые шаги глухо раздаются вне вагона и постепенно стихают. Тишина…
В соседнем вагоне протяжно и тихо мычит бык, точно поет.
Неточные совпадения
Самгин, не желая, чтоб Судаков узнал его, вскочил на подножку
вагона, искоса, через плечо взглянул на подходившего Судакова, а тот обеими руками вдруг быстро коснулся плеча и бока жандарма, толкнул его; жандарм отскочил, громко охнул, но крик его был заглушен свистками и шипением паровоза, — он тяжело вкатился на
соседние рельсы и двумя пучками красноватых лучей отрезал жандарма от Судакова, который, вскочив на подножку, ткнул Самгина
в бок чем-то твердым.
«Человеку с таким лицом следовало бы молчать», — решил Самгин. Но человек этот не умел или не хотел молчать. Он непрощенно и вызывающе откликался на все речи
в шумном
вагоне. Его бесцветный, суховатый голос, ехидно сладенький голосок
в соседнем отделении и бас побеждали все другие голоса. Кто-то
в коридоре сказал...
Не останавливаясь, рабочие пошли, торопясь и наступая друг другу на ноги, дальше к
соседнему вагону и стали уже, цепляясь мешками за углы и дверь
вагона, входить
в него, как другой кондуктор от двери станции увидал их намерение и строго закричал на них.
Старец все делал умно, отчетливо и с соображением; он вошел
в вагон раньше всех других и потому выбрал себе наилучшее место, к которому искусно присоединил еще два
соседние места и твердо удержал их за собою посредством мaстерской, очевидно заранее обдуманной, раскладки своих дорожных вещей.
У нас
в вагоне шла своя однообразная и размеренная жизнь. Мы, четверо «младших» врачей, ехали
в двух
соседних купе: старший ординатор Гречихин, младшие ординаторы Селюков, Шанцер и я. Люди все были славные, мы хорошо сошлись. Читали, спорили, играли
в шахматы.
Это он.
Лишь только тогда вы скрылись,
Он последовал за вами.
Через несколько минут
Вышел и я.
Я видел, как вы сели
в вагон,
Как он сел
в соседний.
Потом осторожно, за золотой
Кондуктору,
Сел я сам.
Я здесь, как и вы,
Дней 10.