Неточные совпадения
Моряки особенно жаловались мне на недостаток любознательности
в нашей публике ко всему, что касается моря и флота, и приводили
в пример англичан, которые толпами, с женами и детьми, являются на всякий
корабль, приходящий
в порт.
Ему также все равно, где ни быть: придут ли
в прекрасный
порт или станут на якорь у бесплодной скалы; гуляет ли он на берегу или смотрит на
корабле за работами — он или делает дело, тогда молчит и делает комическое лицо, или поет и хохочет.
В другой раз к этому же консулу пристал губернатор, зачем он снаряжает судно, да еще, кажется, с опиумом,
в какой-то шестой
порт, чуть ли не
в самый Пекин, когда открыто только пять? «А зачем, — возразил тот опять, — у острова Чусана, который не открыт для европейцев, давно стоят английские
корабли? Выгоните их, и я не пошлю судно
в Пекин». Губернатор знал, конечно, зачем стоят английские
корабли у Чусана, и не выгнал их. Так судно американское и пошло, куда хотело.
Через день, по приходе
в Портсмут, фрегат втянули
в гавань и ввели
в док, а людей перевели на «Кемпердоун» — старый
корабль, стоящий
в порте праздно и назначенный для временного помещения команд. Там поселились и мы, то есть туда перевезли наши пожитки, а сами мы разъехались. Я уехал
в Лондон, пожил
в нем, съездил опять
в Портсмут и вот теперь воротился сюда.
С самого начала, когда я сел на
корабль, Гез стал соображать, каким образом ему от меня отделаться, удержав деньги. Он строил разные планы. Так, например, план — объявить, что «Бегущая по волнам» отправится из Дагона
в Сумат. Гез думал, что я не захочу далекого путешествия и высажусь
в первом
порту. Однако такой план мог сделать его смешным. Его настроение после отплытия из Лисса стало очень скверным, раздражительным. Он постоянно твердил: «Будет неудача с этим проклятым Гарвеем».
Затем, хотя ему было запрещено пользоваться судном для своих целей, Гез открыто заявил право собственности и отвел «Бегущую»
в другой
порт. Обстоятельства дела не позволяли обратиться к суду.
В то время Сениэль надеялся, что получит значительную сумму по ликвидации одного чужого предприятия, бывшего с ним
в деловых отношениях, но получение денег задержалось, и он не мог купить у Геза свой собственный
корабль, как хотел. Он думал, что Гез желает денег.
Войдя
в порт, я, кажется мне, различаю на горизонте, за мысом, берега стран, куда направлены бугшприты
кораблей, ждущих своего часа; гул, крики, песня, демонический вопль сирены — все полно страсти и обещания. А над гаванью —
в стране стран,
в пустынях и лесах сердца,
в небесах мыслей — сверкает Несбывшееся — таинственный и чудный олень вечной охоты.
Кроме того, строгие карантинные правила по разным соображениям не выпустили бы нас с
кораблем из
порта ранее трех недель, и я, поселившись
в гостинице на набережной Канье, частью скучал, частью проводил время с сослуживцами
в буфете гостиницы, но более всего скитался по городу, надеясь случайно встретиться с кем-нибудь из участников истории, разыгравшейся пять лет назад во дворце «Золотая цепь».
Часто
в порт заходили прелестные издали двух — и трехмачтовые итальянские шхуны со своими правильными этажами парусов — чистых, белых и упругих, как груди молодых женщин; показываясь из-за маяка, эти стройные
корабли представлялись — особенно
в ясные весенние утра — чудесными белыми видениями, плывущими не по воде, а по воздуху, выше горизонта.
Флот, под командою Грейга, состоящий
в пяти
кораблях и одном фрегате, сейчас под парусами, о чем дано знать
в Англию к министру, чтоб оный, по прибытии
в порт английский, был всем от него снабжен.
Я ж ее привез сам на
корабли на своей шлюпке и с ее кавалерами, и препоручил над нею смотрение контр-адмиралу Грейгу, с тем повелением, чтоб он всевозможное попечение имел о ее здоровье, и приставлен один лекарь; берегся бы, чтоб она, при стоянии
в портах, не ушла, тож никакого письмеца никому не передала.
Она все еще надеялась, что
в английском
порте, где должны будут остановиться
корабли, страстно любимый ею русский богатырь, граф Алексей Григорьевич, непременно освободит ее.
Нередко посещали ее два капитана из Варварийских владений султана, Гассан и Мехемет,
корабли которых стояли
в то время
в Венецианском
порте.
Апреля 18 русская эскадра была
в Зунде. Льды задержали ее
в Балтийском море, и
корабли не ранее 11 мая могли бросить якори
в Кронштадтском рейде. Исполняя приказание графа Орлова, Грейг никому не выдавал пленницы. Офицерам и матросам, под страхом строжайшего наказания, запрещено было говорить о ней.
В самый день прихода
в порт адмирал послал
в Москву донесение императрице о благополучном прибытии эскадры
в Россию.
Перед изумленными путешественниками на месте, где за семьдесят лет перед тем была лишь пустынная степь и развалины, предстала крепость, арсенал со множеством пушек, три готовых на верфях
корабля, несколько церквей, красивые здания, купеческие суда
в прекрасном
порту, словно как из земли выросший новый город, богатый и многолюдный.
Под сенью Кавказа садил он виноград,
в степях полуденной России — сосновые и дубовые леса, открывал
порт на Бельте, заботился о привозе пива для своего погреба, строил флот, заводил ассамблеи и училища, рубил длинные полы у кафтанов, комплектовал полки, потому что, как он говорил, при военной школе много учеников умирает, а не добро голову чесать, когда зубья выломаны из гребня; шутил, рассказывал о своих любовных похождениях и часто, очень часто упоминал о какой-то таинственной Катеньке; все это говорил Петр под сильным дождем, готовясь на штурм неприятельских
кораблей, как будто на пирушку!
Но главное богатство Фалалея состояло не столько
в доме, как
в десяти больших
кораблях, на которых он возил сандал, камфору, мушкатный орех и иные продукты и товары
в Александрию и к другим известным тогда
портам Востока.