Егор Егорыч, оставшись один, хотел было (к чему он всегда прибегал в трудные минуты своей жизни) заняться умным деланием, и когда ради сего спустил на окнах шторы, запер входную дверь, сжал для полного безмолвия свои уста и, постаравшись сколь возможно спокойнее усесться на своем кресле, стал дышать не грудью, а носом, то через весьма короткое время начинал уже чувствовать, что силы духа его сосредоточиваются
в области сердца, или — точнее — в солнечном узле брюшных нервов, то есть под ложечкой; однако из такого созерцательного состояния Егор Егорыч был скоро выведен стуком, раздавшимся в его дверь.
Неточные совпадения
Он горячо благодарил судьбу, если
в этой неведомой
области удавалось ему заблаговременно различить нарумяненную ложь от бледной истины; уже не сетовал, когда от искусно прикрытого цветами обмана он оступался, а не падал, если только лихорадочно и усиленно билось
сердце, и рад-радехонек был, если не обливалось оно кровью, если не выступал холодный пот на лбу и потом не ложилась надолго длинная тень на его жизнь.
— Прииди, — вещал я старцу, коего созерцал
в крае обширныя моея
области, кроющегося под заросшею мхом хижиною, — прииди облегчить мое бремя; прииди и возврати покой томящемуся
сердцу и востревоженному уму.
— Вы всё драматических этюдов отыскиваете, — продолжал он. — Влезьте вон
в сердце наемщику-рекруту, да и посмотрите, что там порою делается.
В простой, несложной жизни, разумеется, борьба проста, и видны только одни конечные проявления, входящие
в область уголовного дела, но это совсем не значит, что
в жизни вовсе нет драмы.
— Боже мой! Я не узнаю вас, Белоярцев. Вы, человек, живший
в области чистого художества, говорите такие вещи. Неужто вашему
сердцу ничего не говорит мать, забывающая себя над колыбелью больного ребенка.
«Вчера утром постигло нас новое, ниспосланное от Господа испытание: сын мой, а твой брат, Степан, скончался. Еще с вечера накануне был здоров совершенно и даже поужинал, а наутро найден
в постеле мертвым — такова сей жизни скоротечность! И что всего для материнского
сердца прискорбнее: так, без напутствия, и оставил сей суетный мир, дабы устремиться
в область неизвестного.
В согласность с ним настраивается и подначальный люд. Несутся
сердца, задаются пиры и банкеты
в честь виновника торжества; языки без всякого опасения предаются благодетельной гласности; произносятся спичи и тосты; указываются новые невредные источники народного благосостояния, процветания и развития; выражаются ожидания, упования и надежды, которые, при помощи шампанского, из
области упований crescendo [Разрастаясь (ит.).] переходят
в твердую и непоколебимую уверенность.
— Нимало: вербные купидоны для меня, как и для ваших детей, еще не перешли
в область прошедшего, и я говорю о них даже не без замирания
сердца.
Многие из его пьес могут быть названы открытиями
в области человеческого
сердца; его литературная деятельность подвинула общее сознание людей на несколько ступеней, на которые до него никто не поднимался и которые только были издали указываемы некоторыми философами.
Евсей убежал
в лавку и целый день чувствовал
в сердце зуд незаслуженной обиды. Она не порвала его влечения к Анатолию, но заставила его уходить со двора, как только Анатолий замечал его. И он устранил стекольщика из
области своих грёз…
Я исследовал больную: весь живот был при давлении болезнен,
область же печени была болезненна до того, что до нее нельзя было дотронуться; желудок, легкие и
сердце находились
в порядке, температура была нормальна.
"…Теперешний город получил свою физиономию. Типу столицы он не отвечает, как бы его ни величали"
сердцем России",
в смысле срединного органа. Москва не центр, к которому приливают нервные токи общественного движения, высшей умственной культуры… Ее следовало бы скорее считать центральным губернским городом или, лучше сказать, типом того, чём впоследствии могут оказаться крупные пункты
областей русской земли, получивших некоторую обособленность. Остов губернского города сквозит здесь во всем".
Мы сказали, что Иван Васильевич сосредоточивал силы свои и Руси. Тверь отделяла его от северных
областей: он решил правдою и неправдою уничтожить эту преграду и соединить
сердце Руси с ее севером. Приготовив заранее ревностных себе доброжелателей
в Твери и, как мы видели
в первой части романа, причину к объявлению войны ее князю, Иван Васильевич кликнул рать, чтобы докончить одним ударом то, что подрывал так долго хитростью.