Неточные совпадения
Теперь, после долгого, но, кажется, необходимого объяснения мы возвратились именно к тому
моменту нашего
рассказа, на котором остановили его
в предыдущей книге.
Но
в момент нашего
рассказа в доме жил лишь Федор Павлович с Иваном Федоровичем, а
в людском флигеле всего только три человека прислуги: старик Григорий, старуха Марфа, его жена, и слуга Смердяков, еще молодой человек.
Матушка Маремьяна отвела Таисью
в сторону и принялась ей быстро наговаривать что-то, вероятно, очень интересное, потому что Таисья
в первый
момент даже отшатнулась от нее, а потом
в такт
рассказа грустно покачивала головой. Они проговорили так вплоть до того, как подошел плот, и расстроенная Таисья чуть не забыла дожидавшейся ее на берегу Нюрочки.
Сидор Карпыч сидел тут же за столом и равнодушно слушал
рассказ Ивана Семеныча. Кто-то даже засмеялся над добродушным объяснением исправника, но
в этот
момент Нюрочка дико вскрикнула и, бледная как полотно, схватила отца за руку.
Много прошло лет с этого
момента, и из действующих лиц моего
рассказа никого уже не осталось
в живых, но я всех их вижу, как сейчас.
В эти
моменты ему всегда вспоминались
рассказы об отшельнике Антипе и любовные речи тряпичника...
Этого мало: отделение не только отнимает жизненную полноту у многих
моментов событий, но часто изменяет их характер, — и событие явится
в рассказе уже не таким, каково было
в действительности, или, для сохранения сущности его, поэт принужден будет изменять многие подробности, которые имеют истинный смысл
в событии только при его действительной обстановке, отнимаемой изолирующим
рассказом.
И его увлечение заразительно: оно неотразимо овладевает симпатией читателя, с первой страницы приковывает к
рассказу мысль его и чувство, заставляет и его переживать, перечувствовать те
моменты,
в которых являются перед ним тургеневские лица.
Дальше следовал захватывающий
рассказ о необычайном героизме Леньки, который сам переоделся студентом, проник
в «адскую лабораторию», подал кому-то знак из окна и
в один миг обезоружил злодеев. Одного он даже схватил за рукав
в тот самый
момент, когда тот собирался взорвать кучу бомб.
Он читал где-то, как однажды это было: она вошла среди ночи и отдалась, ни о чём не спрашивая, ничего не требуя, просто для того, чтобы пережить
момент. Варенька, — ведь
в ней есть что-то общее с героиней
рассказа, — она может поступить так.
В её милом возгласе: «Ишь вы какой!» — может быть,
в нём звучало обещание, не расслышанное им? И вот — вдруг она придёт,
в белом, вся трепещущая от стыда и желания!
Наш
рассказ застает их
в самый критический
момент, именно, когда эти миллионы породнились: старик Ожигов выдал свою последнюю дочь Авдотью Мироновну за единственного сына Злобина, Поликарпа Тарасыча.
Случай к тому не замедлил, но, как и
в коротком
рассказе, так же как
в маленьком хозяйстве, не нужно портить порядка, то я прошу еще минуту терпения, прежде чем довести дело до сверхъестественного
момента, способного превзойти всяческие ожидания.
Миссия исторического романиста выбрать из них самые блестящие, самые занимательные события, которые вяжутся с главным лицом его
рассказа, и совокупить их
в один поэтический
момент своего романа.
Дочь генерал-аншефа графа Романа Ларионовича Воронцова, она родилась
в 1743 году, следовательно,
в момент нашего
рассказа ей было под сорок лет.
Князь жил безутешным вдовцом с своей единственной дочерью — Евпраксией Васильевной, цветущей молодостью, здоровьем и красотой, на которую старый князь перенес всю нежность своего любвеобильного сердца, уязвленного рановременной потерей своей любимой подруги жизни. Княжне
в момент нашего
рассказа шел шестнадцатый год, но по сложению и дородству она казалась уже совершенно взрослой девушкой, вполне и даже роскошно сформировавшейся.
Князь Владимир Яковлевич сдался скорее сестры и
в момент нашего
рассказа был уже объявлен женихом княжны Варвары Ивановны Прозоровской, увлекшей его детски-наивным выражением своего миловидного личика. Красавец князь произвел на молодую девушку впечатление, а его богатство вскружило ей голову. Сама княжна сравнительно с миллионером женихом была бесприданница. Они уже были обручены, и свадьба была назначена
в январе.
Таким он был
в ранней юности,
в чем мы успели убедиться из описанного нами романического эпизода с камеристкой его матери, Александрой Яковлевной Гариновой, — таким остался он и придя
в сравнительно зрелый возраст,
в настоящий
момент нашего
рассказа.
Николай Герасимович дошел
в своих воспоминаниях до этого
момента своего прошлого, —
момента, с которого мы начали свой
рассказ, — после возвращения его из конторы дома предварительного заключения, где он, если припомнит читатель, так неожиданно встретил друга своей юности, свою названную сестру Зиновию Николаевну Ястребову.
— Он назвал себя так… Он повинился мне во всем… Присылка руки было, действительно, дело рук Салтыковой… Прости ей, Господи… Этот Кузьма купил руку
в «скудельне» и надел утаенный от тебя перстень, который твой теперешний жених дал ему для передачи… Затем он подстерег Ананьича и отнял у него руку… Старик, царство ему Небесное — Ананьич умер за полгода до
момента нашего
рассказа — утаил от меня это происшествие, боясь обеспокоить…
Эта дружба завязалась и продолжалась без ведома старой графини, жившей
в главном доме со своей дочерью, молодой графиней Клавдией Афанасьевой, которой
в момент нашего
рассказа уже исполнилось восемнадцать лет.
Такова была Талечка
в момент, когда застает ее наш правдивый
рассказ.
Никто не дал бы ей восемнадцатого года, который шел ей
в момент нашего
рассказа.
Алексей Андреевич Аракчеев родился 23 сентября 1769 года, следовательно,
в момент нашего
рассказа ему шел сорок шестой год.
Широкая жизнь, как
в Вильне, так и
в Москве, бессонные ночи, проводимые за картами и кутежами, окончательно расстроили его финансы, так как добытые им кровавым преступлением капиталы человека, имя которого он воровским образом присвоил себе, были далеко не велики и к
моменту нашего
рассказа давно прожиты.
Прошло шесть лет. Яков и Григорий Иоаникиевы Строгановы сошли
в могилу. Их великое дело на далекой по тогдашнему времени окраине России перешло
в руки не принимавшего до тех пор участия
в делах братьев их младшего брата Семена Иоаникиева и двум сыновьям покойного Максима Яковлевича и Никиты Григорьева Строгановых. Их и застаем мы
в момент начала нашего
рассказа в июле 1631 года
в деревянном замке.
Быть может, она была бы и совершенно забыта отцом и женщиной, заступившей место ее матери, если бы ее выдающаяся красота и необычайные способности по танцам не выдвинули ее сперва
в школе, а затем, незадолго до
момента нашего
рассказа, и на сцене.
В таком положении скрывающегося от правосудия находился Николай Герасимович
в Париже
в конце июня 1888 года, то есть
в момент нашего
рассказа.
В момент нашего
рассказа ему было тридцать шесть лет.
Князь Сергей Сергеевич начал подробный, красноречивый и даже картинный
рассказ о вчерашних работах и особенно о
моменте, когда отворили беседку и глазам присутствующих представилась, после рассеявшегося столба пыли, картина двух сидевших
в объятиях друг друга скелетов.
Старшая дочь Агнесса семнадцати лет вышла замуж за саперного офицера, но года через четыре разошлась с ним и снова приютилась с трехлетним сыном Володей под крылышко матери.
В момент нашего
рассказа ей шел двадцать шестой год и она уже года четыре как не жила с мужем. Кто из обоих супругов был виноват
в размолвке решить, как это обыкновенно бывает, было весьма затруднительно: иные говорил, что она ушла от него, другие, что он ее бросил.