Неточные совпадения
В то время существовало мнение, что градоначальник есть хозяин города, обыватели же суть как бы его гости. Разница между"хозяином"в общепринятом значении этого слова и"хозяином города"полагалась лишь в том, что
последний имел право сечь своих гостей, что относительно хозяина обыкновенного приличиями не допускалось. Грустилов
вспомнил об этом праве и задумался еще слаще.
Он потрогал кисть подушки и попытался
вспомнить о Варе, о том, когда он видел ее
последний раз.
И он старался
вспомнить ее такою, какою она была тогда, когда он в первый раз встретил ее тоже на станции, таинственною, прелестной, любящею, ищущею и дающею счастье, а не жестоко-мстительною, какою она вспоминалась ему в
последнюю минуту. Он старался
вспоминать лучшие минуты с нею; но эти минуты были навсегда отравлены. Он помнил ее только торжествующую, свершившуюся угрозу никому ненужного, но неизгладимого раскаяния. Он перестал чувствовать боль зуба, и рыдания искривили его лицо.
Пописав несколько времени, Левин вдруг с необыкновенною живостью
вспомнил Кити, ее отказ и
последнюю встречу. Он встал и начал ходить по комнате.
— Но оскорбление? — сказала Кити. — Оскорбления нельзя забыть, нельзя забыть, — говорила она,
вспоминая свой взгляд на
последнем бале, во время остановки музыки.
Обдумав всё, полковой командир решил оставить дело без последствий, но потом ради удовольствия стал расспрашивать Вронского о подробностях его свиданья и долго не мог удержаться от смеха, слушая рассказ Вронского о том, как затихавший титулярный советник вдруг опять разгорался,
вспоминая подробности дела, и как Вронский, лавируя при
последнем полуслове примирения, ретировался, толкая вперед себя Петрицкого.
Вспоминал затеянный им постыдный процесс с братом Сергеем Иванычем за то, что тот будто бы не выплатил ему долю из материнского имения; и
последнее дело, когда он уехал служить в Западный край, и там попал под суд за побои, нанесенные старшине….
— Да, разумеется, — задумчиво сказала Дарья Александровна,
вспомнив живо свое
последнее свидание с Алексеем Александровичем. — Да, разумеется, — повторила она решительно,
вспомнив Анну.
«Да, о чем я
последнем так хорошо думала?» старалась
вспомнить она.
Она
вспомнила ту, отчасти искреннюю, хотя и много преувеличенную, роль матери, живущей для сына, которую она взяла на себя в
последние годы, и с радостью почувствовала, что в том состоянии, в котором она находилась, у ней есть держава, независимая от положения, в которое она станет к мужу и к Вронскому.
Надев приготовленный капот и чепчик и облокотившись на подушки, она до самого конца не переставала разговаривать с священником,
вспомнила, что ничего не оставила бедным, достала десять рублей и просила его раздать их в приходе; потом перекрестилась, легла и в
последний раз вздохнула, с радостной улыбкой, произнося имя Божие.
— А вам разве не жалко? Не жалко? — вскинулась опять Соня, — ведь вы, я знаю, вы
последнее сами отдали, еще ничего не видя. А если бы вы все-то видели, о господи! А сколько, сколько раз я ее в слезы вводила! Да на прошлой еще неделе! Ох, я! Всего за неделю до его смерти. Я жестоко поступила! И сколько, сколько раз я это делала. Ах, как теперь, целый день
вспоминать было больно!
Он
вспомнил, что в этот день назначены похороны Катерины Ивановны, и обрадовался, что не присутствовал на них. Настасья принесла ему есть; он ел и пил с большим аппетитом, чуть не с жадностью. Голова его была свежее, и он сам спокойнее, чем в эти
последние три дня. Он даже подивился, мельком, прежним приливам своего панического страха. Дверь отворилась, и вошел Разумихин.
Но
вспомните эти
последние дни!
«Хорошо сказал», — подумал Клим и, чтоб оставить
последнее слово за собой,
вспомнил слова Варавки...
«Жертвы, да! — разорванно думал он, сняв шляпу. — Исааки, — думал он,
вспоминая наивное поучение отца. —
Последняя жертва!»
Соседями аккомпаниатора сидели с левой руки — «
последний классик» и комическая актриса, по правую — огромный толстый поэт. Самгин
вспомнил, что этот тяжелый парень еще до 905 года одобрил в сонете известный, но никем до него не одобряемый, поступок Иуды из Кариота. Память механически подсказала Иудино дело Азефа и другие акты политического предательства. И так же механически подумалось, что в XX веке Иуда весьма часто является героем поэзии и прозы, — героем, которого объясняют и оправдывают.
Но — чего я жалею?» — вдруг спросил он себя, оттолкнув эти мысли, продуманные не один десяток раз, — и
вспомнил, что с той высоты, на которой он привык видеть себя, он, за
последнее время все чаще, невольно сползает к этому вопросу.
«Как это глупо», — упрекнул себя Клим и
вспомнил, что за
последнее время такие детские мысли нередко мелькают пред ним, как ласточки. Почти всегда они связаны с думами о Лидии, и всегда, вслед за ними, являлась тихая тревога, смутное предчувствие опасности.
Он старался оправдать загадочность ее поведения с ним, припоминая свой быстрый натиск: как он вдруг предъявил свои права на ее красоту, свое удивление
последней, поклонение, восторги,
вспоминал, как она сначала небрежно, а потом энергически отмахивалась от его настояний, как явно смеялась над его страстью, не верила и не верит ей до сих пор, как удаляла его от себя, от этих мест, убеждала уехать, а он напросился остаться!
Гошкевич и отец Аввакум отыскали между ликейцами одного знакомого, с которым виделись, лет двенадцать назад, в Пекине, и разменялись подарками. Вот стечения обстоятельств! «Вы мне подарили графин», — сказал ликеец отцу Аввакуму.
Последний вспомнил, что это действительно так было.
Ужели это то солнце, которое светит у нас? Я
вспомнил косвенные, бледные лучи, потухающие на березах и соснах, остывшие с
последним лучом нивы, влажный пар засыпающих полей, бледный след заката на небе, борьбу дремоты с дрожью в сумерки и мертвый сон в ночи усталого человека — и мне вдруг захотелось туда, в ту милую страну, где… похолоднее.
Теперь, войдя в эту комнату, освещенную двумя лампами с рефлекторами — одним у портрета его отца, а другим у портрета матери, он
вспомнил свои
последние отношения к матери, и эти отношения показались ему ненатуральными и противными.
Вспомнил он
последнее свидание с ней, ту животную страсть, которая в то время овладела им, и то разочарование, которое он испытал, когда страсть была удовлетворена.
Он пришел в столовую. Тетушки нарядные, доктор и соседка стояли у закуски. Всё было так обыкновенно, но в душе Нехлюдова была буря. Он не понимал ничего из того, что ему говорили, отвечал невпопад и думал только о Катюше,
вспоминая ощущение этого
последнего поцелуя, когда он догнал ее в коридоре. Он ни о чем другом не мог думать. Когда она входила в комнату, он, не глядя на нее, чувствовал всем существом своим ее присутствие и должен был делать усилие над собой, чтобы не смотреть на нее.
Он
вспомнил, как в
последнее время ее болезни он прямо желал ее смерти.
А все-таки как ни будем мы злы, чего не дай Бог, но как
вспомним про то, как мы хоронили Илюшу, как мы любили его в
последние дни и как вот сейчас говорили так дружно и так вместе у этого камня, то самый жестокий из нас человек и самый насмешливый, если мы такими сделаемся, все-таки не посмеет внутри себя посмеяться над тем, как он был добр и хорош в эту теперешнюю минуту!
Вот она и читает на своей кроватке, только книга опускается от глаз, и думается Вере Павловне: «Что это, в
последнее время стало мне несколько скучно иногда? или это не скучно, а так? да, это не скучно, а только я
вспомнила, что ныне я хотела ехать в оперу, да этот Кирсанов, такой невнимательный, поздно поехал за билетом: будто не знает, что, когда поет Бозио, то нельзя в 11 часов достать билетов в 2 рубля.
Сцена эта может показаться очень натянутой, очень театральной, а между тем через двадцать шесть лег я тронут до слез,
вспоминая ее, она была свято искренна, это доказала вся жизнь наша. Но, видно, одинакая судьба поражает все обеты, данные на этом месте; Александр был тоже искренен, положивши первый камень храма, который, как Иосиф II сказал, и притом ошибочно, при закладке какого-то города в Новороссии, — сделался
последним.
Раз как-то, долго сидя на скамье против каменного страдальца, я вдруг
вспомнил мое
последнее посещение Орлова…
— Вот тебе на! Прошлое, что ли,
вспомнил! Так я, мой друг, давно уж все забыла. Ведь ты мой муж; чай, в церкви обвенчаны… Был ты виноват передо мною, крепко виноват — это точно; но в
последнее время, слава Богу, жили мы мирнехонько… Ни ты меня, ни я тебя… Не я ли тебе Овсецово заложить позволила… а? забыл? И вперед так будет. Коли какая случится нужда — прикажу, и будет исполнено. Ну-ка, ну-ка, думай скорее!
При
последнем слове Параска вспыхнула ярче алой ленты, повязывавшей ее голову, а беспечный отец ее
вспомнил, зачем пришел он.
В
последний час моей жизни я, наверное,
вспомню о моих многочисленных грехах, слабостях и падениях, но, может быть, и дана будет мне благодатная возможность
вспомнить, что я принадлежал к алчущим и жаждущим правды.
— Эх, ду-ура, блаженная ты дура,
последний мне человек! Ничего тебе, дуре, не жалко, ничего ты не понимаешь! Ты бы
вспомнила: али мы с тобой не работали, али я не грешил ради их, — ну, хоть бы теперь, хоть немножко бы…
Но он собой ужасно доволен остался;
вспомните, говорит, нелицеприятные господа судьи, что печальный старец, без ног, живущий честным трудом, лишается
последнего куска хлеба;
вспомните мудрые слова законодателя: «Да царствует милость в судах».
Он разом
вспомнил и давешний Павловский воксал, и давешний Николаевский воксал, и вопрос Рогожину прямо в лицо о глазах, и крест Рогожина, который теперь на нем, и благословение его матери, к которой он же его сам привел, и
последнее судорожное объятие,
последнее отречение Рогожина, давеча, на лестнице, — и после этого всего поймать себя на беспрерывном искании чего-то кругом себя, и эта лавка, и этот предмет… что за низость!
Так что, когда Аглая вдруг подтвердила теперь, что она с ним вдвоем застрелила голубя, память его разом осветилась, и он
вспомнил обо всем об этом сам до
последней подробности, как нередко вспоминается в летах преклонных что-нибудь из далекого прошлого.
Он чувствовал, что в течение трех
последних дней он стал глядеть на нее другими глазами; он
вспомнил, как, возвращаясь домой и думая о ней в тиши ночи, он говорил самому себе: «Если бы!..» Это «если бы», отнесенное им к прошедшему, к невозможному, сбылось, хоть и не так, как он полагал, — но одной его свободы было мало.
…Штакельберг, мой потомок лицейский, —
последний мой гость в доме Бронникова. Благодари, если увидишь, что
вспомнил предка своего. Благородный малый, но, кажется, есть немного немецкая закваска.
Взглянув на этот листок,
вспомните того, который в
последний раз видел вас в 1849 году в Селенгинске… Я искренно разделил с вами потерю вашу,когда узнал о кончине моего доброго Николая Александровича. Этому прошло много лет, но все не могу равнодушно
вспомнить об истинно любимом мною и уважаемом товарище…
Другой раз,
вспомнив вдруг, что смерть ожидает меня каждый час, каждую минуту, я решил, не понимая, как не поняли того до сих пор люди, что человек не может быть иначе счастлив, как пользуясь настоящим и не помышляя о будущем, — и я дня три, под влиянием этой мысли, бросил уроки и занимался только тем, что, лежа на постели, наслаждался чтением какого-нибудь романа и едою пряников с кроновским медом, которые я покупал на
последние деньги.
— А я видел-с его!.. Я эти
последние три года почти жил с народом! — горячился Абреев, и потом, как бы
вспомнив свой обычный светский тон, он вдруг приостановился на некоторое время и прибавил гораздо уже более мягким тоном Мари...
— Ах, кстати, — перебил его Павел,
вспомнив при слове «с приданым» о деньгах, которыми так великодушно снабжал его Макар Григорьев в продолжение
последнего времени, — не угодно ли вам принять от меня мой долг!
Мы высыпаем на платформы и спешим проглотить по стакану скверного чая. При
последнем глотке я
вспоминаю, что пью из того самого стакана, в который, за пять минут до прихода поезда, дышал заспанный мужчина, стоящий теперь за прилавком, дышал и думал: «Пьете и так… дураки!» Возвратившись в вагон, я пересаживаюсь на другое место, против двух купцов, с бородами и в сибирках.
Слушая печальные, мягкие слова, Павел
вспоминал, что при жизни отца мать была незаметна в доме, молчалива и всегда жила в тревожном ожидании побоев. Избегая встреч с отцом, он мало бывал дома
последнее время, отвык от матери и теперь, постепенно трезвея, пристально смотрел на нее.
Нам, стало быть, их хотелось; стало быть, мы успели его из
последнего терпения вывесть; стало быть, мы насильно заставили его, несчастного, бедного, о своем лютом жребии
вспомнить!
И Василий стал всё больше и больше думать о том, как бы сделать, чтобы сразу захватить побольше денег. Стал он
вспоминать, как он прежде пользовался, и решил, что не так надо делать, что надо не так, как прежде, ухватить где плохо лежит, а вперед обдумать, вызнать и сделать чисто, чтобы никаких концов не оставить. К рожеству богородицы сняли
последнюю антоновку. Хозяин попользовался хорошо и всех караульщиков и Василья расчел и отблагодарил.
Я говорил себе, что разлука будет полная, что о переписке нечего и думать, потому что вся сущность наших отношений замыкалась в личных свиданиях, и переписываться было не о чем; что ежели и мелькнет Крутицын на короткое время опять в Петербурге, то не иначе, как по делам «знамени», и вряд ли
вспомнит обо мне, и что вообще вряд ли мы не в
последний раз видим друг друга.
Так как наш странник доплыл в своем рассказе до
последней житейской пристани — до монастыря, к которому он, по глубокой вере его, был от рождения предназначен, и так как ему здесь, казалось, все столь благоприятствовало, то приходилось думать, что тут Иван Северьянович более уже ни на какие напасти не натыкался; однако же вышло совсем иное. Один из наших сопутников
вспомнил, что иноки, по всем о них сказаниям, постоянно очень много страдают от беса, и вопросил...
И я уйду, а он уже сам и хозяйничает и ждет меня, пока кончится выход, и все шло хорошо; но только ужасно мне эта моя слабость надоела, и вздумал я вдруг от нее избавиться; тут-то и сделал такой
последний выход, что даже теперь
вспоминать страшно.