Неточные совпадения
Между ними завязался спор о гнедом и чагравом. Между тем
вошел в комнату красавец — стройного роста, светло-русые блестящие кудри и темные глаза. Гремя медным ошейником, мордатый пес, собака-страшилище,
вошел вослед за ним.
В комнату
вошел пожилой человек,
в сером сюртуке, с прорехою под мышкой, откуда торчал клочок рубашки,
в сером же жилете, с медными пуговицами, с голым, как колено, черепом и с необъятно широкими и густыми
русыми с проседью бакенбардами, из которых каждой стало бы на три бороды.
В комнату
вошел, или, вернее, вскочил — среднего роста, свежий, цветущий, красиво и крепко сложенный молодой человек, лет двадцати трех, с темно-русыми, почти каштановыми волосами, с румяными щеками и с серо-голубыми вострыми глазами, с улыбкой, показывавшей ряд белых крепких зубов.
В руках у него был пучок васильков и еще что-то бережно завернутое
в носовой платок. Он все это вместе со шляпой положил на стул.
Обогнув гору Даютай, Алчан, как уже выше было сказано,
входит в старое
русло Бикина и по пути принимает
в себя с правой стороны еще три обильных водой притока: Ольду (по-китайски Култухе), Таудахе [Да-ю-тай — большая старинная башня.] и Малую Лултухе. Алчан впадает
в Бикин
в 10 км к югу от станции железной дороги того же имени. Долина его издавна славится как хорошее охотничье угодье и как место женьшеневого промысла.
Я снова приподнялся.
Вошел мужик огромного роста, лет тридцати, здоровый, краснощекий, с
русыми волосами и небольшой курчавой бородой. Он помолился на образ, поклонился главному конторщику, взял свою шляпу
в обе руки и выпрямился.
Входит высокий и статный мужик
в синем суконном армяке, подпоясанном красным кушаком. Это,
в полном смысле слова, русский молодец, с веселыми глазами, румяным лицом, обрамленным
русыми волосами и шелковистой бородой. От него так и пышет здоровьем и бодростью.
И Н. Лосский, и С. Франк,
в конце концов, переходят к христианской философии и
входят в общее
русло нашей религиозно-философской мысли начала века.
Лебедь живет
в старинных наших песнях, очевидно сложенных на юге России, живет также до сих пор
в народной речи, хотя там, где теперь обитает настоящая
Русь, лебедь не мог
войти ни
в песню, ни
в речь, так мало знает и видит его народ.
Вошел мужчина лет сорока, небольшого роста, с лицом весьма благообразным и украшенным небольшою
русою бородкой. Одет он был
в длинный сюртук, вроде тех, какие носят
в великороссийских городах мещане, занимающиеся приказничеством, и
в особенности по питейной части; волоса обстрижены были
в кружок, и вообще ни по чему нельзя было заметить
в нем ничего обличающего священный сан.
Это меня обидело. Я вышел, сел на Ивана Никитина, поехал завтракать
в ресторан Кошелева. Отпустил лихача и
вошел.
В зале встречаю нашего буфетчика Румеля, рассказываю ему о бенефисе, и он прямо тащит меня к своему столу, за которым сидит высокий, могучий человек с большой
русой бородой: фигура такая, что прямо нормандского викинга пиши.
— Александр Иванович! Раздевайся, умывайся и
входи. А ты, Федя, закусить накрой… да самоварчик… Это мой старый приятель… Александр Иванович Якушкин. Брат того народника, Павла Якушкина, которого Некрасов упоминает
в своей поэме «Кому на
Руси жить хорошо»… Помнишь...
«Да, тому, кто
в годы постоянные
вошел, тому женская прелесть даже и скверна», — мелькнуло
в голове Долинского, и вдруг причудилась ему Москва, ее Малый театр, купец Толстогораздов, живая жизнь, с людьми живыми, и все вы, всепрощающие, всезабывающие, незлобивые люди русские, и сама ты, наша плакучая береза, наша ораная
Русь просторная.
В зале,
в которую они
вошли, стоял у окна какой-то пожилой господин с волосами, крашенными
в светло-русую краску, и немецким лицом, и с ним Вера Сергеевна.
Такими простыми мерами, какие мною описаны, княгиня без фраз достигла того, что действительно
вошла в народ, или, как нынче говорят: «слилась с ним»
в одном
русле и стояла посреди своих людей именно как владыка, как настоящая народная княгиня и госпожа…
Но с этого дня
в его душу
вошел и стал навсегда новый образ: падающий к его ногам телеграфистик с
русыми кудряшками, кровавая яма возле уха и ворот чистенькой, расшитой косоворотки. Так стал убийцею Саша Погодин, отныне воистину и навсегда — Саша Жегулев.
Дела переименованной комиссии
вошли в нормальное
русло, и Персиков вернулся к нарушенной работе.
Чтобы не приводить частных примеров и показать, до какой степени волшебство и чернокнижие
вошло в древней
Руси в ряд ординарных, юридически определенных преступлений, — укажем на повальное свидетельство Кошихина: «А бывают мужескому полу смертные и всякие казни: головы отсекают топором за убийства смертные и за иные злые дела, вешают за убийства ж и за иные злые дела, жгут живого за богохульство, за церковную татьбу, за содомское дело, за волховство, за чернокнижество, за книжное преложение, кто учнет вновь толковать воровски против апостолов и пророков и св. отцов.
— Разве они созданы только для работы и пьянства? Каждый из них — вместилище духа живого, и могли бы они ускорить рост мысли, освобождающей нас из плена недоумений наших. А
войдут они
в то же тёмное и тесное
русло,
в котором мутно протекают дни жизни их отцов. Прикажут им работать и запретят думать. Многие из них — а может быть, и все — подчинятся мёртвой силе и послужат ей. Вот источник горя земли: нет свободы росту духа человеческого!
Он до такой степени
вошел в обычай древней
Руси, что даже послужил предметом злоупотреблений и подьяческого мошенничества.
В это время
в гостиную
вошел гость. Это был незнакомый мне господин, лет сорока, высокий, плотный, плешивый, с большою
русою бородой и с маленькими глазами. По помятому мешковатому платью и по манерам я принял его за дьячка или учителя, но жена отрекомендовала мне его доктором Соболем.
Войди в себя, царевич!
Опомнися! Когда ты оскорблен —
Не бранью мстить ты должен! На
РусиТак
в старину не делали!
— Понемногу,
в сотне тысяч деревень, — захлёбываясь словами, говорил он, — каждогодно
входят в жизнь молодые, доброжелательные умы, и скоро
Русь увидит себя умной, честной.
Уж стол накрыт; давно пора;
Хозяйка ждет нетерпеливо.
Дверь отворилась,
входит граф;
Наталья Павловна, привстав,
Осведомляется учтиво,
Каков он? что нога его?
Граф отвечает: ничего.
Идут за стол; вот он садится,
К ней подвигает свой прибор
И начинает разговор:
Святую
Русь бранит, дивится,
Как можно жить
в ее снегах,
Жалеет о Париже страх.
Мощно восстала
Русь и начала
входить в более и более близкие отношения с просвещенными иностранными державами.
Мягко ступая летними башмаками, из кабинета медленно вышел высокий, плотный господин с
русою бородкою, остриженною клинышком. Марья Михайловна перезнакомила всех.
Вошли в просторный, прохладный кабинет.
В камине тлели угли. Иван Алексеевич любил греться. Он стоял спиной к огню, когда
вошел хозяин кабинета — человек лет под сорок, среднего роста. Светло-русые волосы, опущенные широкими прядями на виски, удлиняли лицо, смотревшее кротко своими скучающими глазами. Большой нос и подстриженная бородка были чисто русские; но держался адвокат,
в длинноватом темно-сером сюртуке и белом галстуке, точно иностранец доктор.
В Москву приезжал ходатаем за буйных своих сограждан один из святых мужей новгородских, архиепископ Иона. Во время беседы его с великим князем о делах
Руси внезапно
вошел в горницу сын и наследник Васильев, Иван.
Царствовала
в то время на
Руси уже другая императрица, матушка Екатерина. Начинал
входить в силу Григорий Александрович Потемкин.
Социалистическое движение на Западе давно уже
вошло в национальное
русло, и никакого социализма, кроме социализма национального, французского, немецкого или английского, не существует.