Неточные совпадения
Стали даже входить в комнату; послышался, наконец, зловещий
визг: это продиралась вперед сама Амалия Липпевехзель, чтобы произвести распорядок по-свойски и в сотый раз испугать бедную
женщину ругательским приказанием завтра же очистить квартиру.
Думалось трезво и даже удовлетворенно, — видеть такой жалкой эту давно чужую
женщину было почти приятно. И приятно было слышать ее истерический
визг, — он проникал сквозь дверь. О том, чтоб разорвать связь с Варварой, Самгин никогда не думал серьезно; теперь ему казалось, что истлевшая эта связь лопнула. Он спросил себя, как это оформить: переехать завтра же в гостиницу? Но — все и всюду бастуют…
Мы двинулись к столику, но навстречу нам с
визгом пронеслась по направлению к двери
женщина с окровавленным лицом и вслед за ней — здоровенный оборванец с криком...
Наконец потухла и заря, в хороводах послышались крики и
визги; под гору с валов стали сбегать по две, по три фигуры мужчин и
женщин и пропадать затем в дальних оврагах.
А у соседнего домика смех и
визг. На самой улице девочки играют в горелки, несутся взапуски, ловят друг друга. На крыльце сидят мужчина и
женщина, должно быть, отец и мать семейства.
Этот последний, самый удивительный крик был женский, неумышленный, невольный крик погоревшей Коробочки. Всё хлынуло к выходу. Не стану описывать давки в передней при разборе шуб, платков и салопов,
визга испуганных
женщин, плача барышень. Вряд ли было какое воровство, но не удивительно, что при таком беспорядке некоторые так и уехали без теплой одежды, не отыскав своего, о чем долго потом рассказывалось в городе с легендами и прикрасами. Лембке и Юлия Михайловна были почти сдавлены толпою в дверях.
Окся поощрительно улыбнулась оратору и толкнула локтем другую
женщину, которая была известна на приисках под именем Лапухи, сокращенное от Олимпиады; они очень любили друг друга, за исключением тех случаев, когда козловые ботинки и кумачные платки настолько быстро охлаждали эту дружбу, что бедным
женщинам ничего не оставалось, как только вцепиться друг в друга и зубами и ногтями и с
визгом кататься по земле до тех пор, пока чья-нибудь благодетельная рука не отрезвляла их обеих хорошим подзатыльником или артистической встряской за волосы.
Владимир Сергеич побежал на крик. Он нашел Ипатова на берегу пруда; фонарь, повешенный на суку, ярко освещал седую голову старика. Он ломал руки и шатался как пьяный; возле него
женщина, лежа на траве, билась и рыдала; кругом суетились люди. Иван Ильич уже вошел по колена в воду и щупал дно шестом; кучер раздевался, дрожа всем телом; два человека тащили вдоль берега лодку; слышался резкий топот копыт по улице деревни… Ветер несся с
визгом, как бы силясь задуть фонари, а пруд плескал и шумел, чернея грозно.
Владимир.
Женщина!.. ты колеблешься? Послушай: если б иссохшая от голода собака приползла к твоим ногам с жалобным
визгом и движеньями, изъявляющими жестокие муки, и у тебя бы был хлеб, ужели ты не отдала бы ей, прочитав голодную смерть во впалом взоре, хотя бы этот кусок хлеба назначен был совсем для другого употребленья? Так я прошу у тебя одного слова любви!..
Но дурная погода влияла и на Егора Тимофеевича, и ночные видения его были беспокойны и воинственны. Каждую ночь на него нападала стая мокрых чертей и рыжих
женщин с лицом его жены, по всем признакам — ведьм. Он долго боролся с врагами под грохот железа и, наконец, разгонял всю стаю, с
визгом и стоном разлетавшуюся от его огненного меча. Но каждый раз после битвы наутро он бывал настолько разбит, что часа два лежал в постели, пока не набирался свежих сил.
Помешанный бежит далее и исчезает в народе. Какая-то растрепанная
женщина, с ребенком на руках, вдруг бросается с
визгом под пожарную тройку.
Все встрепенулись, повскакали со стульев и диванов. Еще не зная, в чем дело, иные
женщины уже стали впадать в исступленный восторг… Послышались вздохи, радостные рыданья, громкие клики и
визг — ровно десятки кликуш в одно место собрались.
А из раскрытых окон слышатся звуки разбитого фортепиано, топот танцующих, звон стаканов, дикие крики и то хриплый, то звонкий хохот не одного десятка молодых
женщин, сопровождаемый их
визгом и руганью.
Она не обратила никакого внимания, что наступила на нескольких
женщин, сидевших на полу, разбила какую-то посуду и сдвинула с места один из ларчиков.
Визг раздавленных, звон посуды и шум упавшего ларчика был покрыт громким окриком «генеральши».
— Несите их вон с глаз моих! — нервно кричала исступленная
женщина, выгоняя из комнаты встречающих ее нянек и, бросаясь после того на постель, рыдала страшно, как бесноватая, со стоном, с каким-то страшным, пугающим весь дом
визгом и судорогами в горле.