Неточные совпадения
Но и это уже считалось строптивостью;
бороться же или открыто идти
против беды — упаси боже!
Досадно было, что повторялось это вечное неряшество хозяйства,
против которого он столько лет
боролся всеми своими силами.
Разумеется, он — хозяин и дело обязывает его
бороться против рабочих, но — видел бы ты, какая отвратительная рожа была у него, когда он говорил это!
«Должно быть,
боролся против каких-то мелких противозаконностей, подлостей и — устал. Или — испугался».
— Целое столетие мы
боролись против самодержавия, — нетрезвым голосом прокричал кто-то, а женщина с неестественно длинной спиной, как бы лишенная ягодиц, громко, но неправильно цитировала...
Предводитель был либеральный человек, и он вместе с некоторыми единомышленниками
боролся против наступившей при Александре III реакции и весь был поглощен этой борьбой и ничего не знал о своей несчастной семейной жизни.
Революция
борется против власти, ставшей злой, и она
борется за власть, и в ней побеждают силы, которые наиболее способны организовывать власть, вытесняя и часто истребляя менее на это способных.
Все религии
боролись против этого рабства и сами потом создавали новое рабство объективации.
Быть сильным духом, не бояться ужасов и испытаний жизни, принимать неизбежное и очистительное страдание,
бороться против зла — остается императивом истинно-христианского сознания.
Поэтому необходимо
бороться против национализма и
против вырождающегося капитализма.
Все религии
боролись против смерти.
Против ожесточения сердца,
против жестокости нравов нужно
бороться всеми силами.
Борьба
против буржуазного общества и буржуазного духа, с которым социализм и коммунизм недостаточно
борются, совсем не отрицает заслуг буржуазного и гуманистического периода истории, утверждения свободы мысли и науки, уничтожения пыток и жестоких наказаний, признания большей человечности.
— Мой милый я сказала тебе слишком суровые слова. Но не сердись на них. Ты видишь, я
борюсь. Вместо того, чтобы поддержать меня, ты начал помогать тому,
против чего я
борюсь, надеясь, — да, надеясь устоять.
— О да, помирились, мой милый. Только не действуй
против меня. Мне и
против себя трудно
бороться.
Мало-помалу слезы ее становились реже, улыбка светилась по временам из-за них; отчаянье ее превращалось в томную грусть; скоро ей сделалось страшно за прошедшее, она
боролась с собой и отстаивала его
против настоящего из сердечного point d'honneur'a, [собственного понятия о чести (фр.).] как воин отстаивает знамя, понимая, что сражение потеряно.
И это менее всего означало тот аскетический дух,
против которого
боролся Мережковский.
Часто чувствовался страх, страх войны, страх революции, страх реакции и бессилие
бороться против того, что вызывает страх.
Я все время
боролся против реакционных религиозных и политических настроений,
боролся в журнале «Путь»,
боролся в Религиозно-философской академии,
боролся в христианском движении молодежи.
Я все время
боролся против монофизитства во всех его формах.
Но когда я веду борьбу
против насилия над свободой духа, когда
борюсь за попираемую ценность, то я бываю страшно нетерпим на этой почве и порываю с людьми, с которыми у меня были дружеские связи.
Я принадлежу к «кающимся дворянам», хотя одно время усиленно
боролся против такой душевной формации.
Кончался этот рассказ соответствующей моралью: реестровый казак внушал своим товарищам, как нехорошо было с их стороны сражаться
против своих братьев — гайдамаков, которые
боролись за свободу с утеснителями — поляками…
Несмелов все время
борется против языческих, идолопоклоннических, магических элементов в христианстве.
Он
борется против рабьего сознания в христианстве,
против унижения человека в аскетически-монашеском понимании христианства.
Русская религиозно-философская мысль в своих лучших представителях решительно
борется против всякого юридического истолкования тайны христианства, и это входит в русскую идею.
Он
боролся за человека
против власти общества над человеческими чувствами.
Будучи философом, он
борется против философии,
против Сократа, Платона, Аристотеля,
против Спинозы, Канта, Гегеля.
И нужно
бороться за опыт, за его безграничные права
против эмпирической философии.
Гаршнеп, взлетев, сейчас бросается
против ветра, но, не имея сил долго
бороться с ним, вдруг сдает направо или налево, то есть делает боковое движение, и опять устремляется
против ветра.
Если человек беззащитен, если у него нет средств
бороться ни за, ни
против немощной плоти, то ему остается только безусловно отдаться на волю гнетущей необходимости, в какой бы форме она ни представлялась.
Мы говорим: общество, которое рассматривает человека только как орудие своего обогащения, — противочеловечно, оно враждебно нам, мы не можем примириться с его моралью, двуличной и лживой; цинизм и жестокость его отношения к личности противны нам, мы хотим и будем
бороться против всех форм физического и морального порабощения человека таким обществом,
против всех приемов дробления человека в угоду корыстолюбию.
— Нет, я исполнился гневом
против всех и всего; но еще божья милость велика, что он скоро затих во мне; зато мною овладели два еще горшие врага: печаль и уныние, которых я до сих пор не победил, и как я ни
борюсь, но мне непрестанно набегают на душу смрадом отчаяния преисполненные волны и как бы ропотом своим шепчут мне: «Тебе теперь тяжело, а дальше еще тягчее будет…»
Все знали блаженного, но никто еще не видывал на лице его такого выражения, как сегодня.
Против обыкновения, судорога подергивала эти улыбающиеся уста, как будто с кротостию
боролось другое, непривычное чувство.
— А помнишь ли, Никитушка, — продолжал он, обняв князя одною рукой за плеча, — помнишь ли, как ты ни в какой игре обмана не терпел?
Бороться ли с кем начнешь али на кулачках биться, скорей дашь себя на землю свалить, чем подножку подставишь или что
против уговора сделаешь. Все, бывало, снесешь, а уж лукавства ни себе, ни другим не позволишь!
— Слушай слова мои, это тебе годится! Кириллов — двое было, оба — епископы; один — александрийской, другой — ерусалимской. Первый ратоборствовал супроти окаянного еретика Нестория, который учил похабно, что-де Богородица человек есть, а посему — не имела бога родить, но родила человека же, именем и делами Христа, сиречь — спасителя миру; стало быть, надо ее называть не Богородица, а христородица, — понял? Это названо — ересь! Ерусалимской же Кирилл
боролся против Ария-еретика…
Но в этих платьицах нас на улицу не посылали, а велят, бывало, одеться, когда обе госпожи за столом кофе кушают, и чтобы во время их кофею на ковре
против их стола
бороться.
Это может быть, может и не быть, но то, что вы губите тысячи людей в тюрьмах, каторгах, крепостях, ссылках, разоряете миллионы семей и губите в солдатстве физически и нравственно миллионы людей, — это не предполагаемое, а действительное насилие,
против которого, по вашему же рассуждению, должно
бороться насилием.
Но как внутри, так и вне государства всегда находились люди, не признававшие для себя обязательными ни постановлений, выдаваемых за веление божества, ни постановлений людей, облеченных святостью, ни учреждений, долженствовавших представлять волю народа; и люди, которые считали добром то, что существующие власти считали злом, и таким же насилием, которое употреблялось
против них,
боролись против властей.
Но что делать правительствам
против тех людей, которые обличают бесполезность, излишество и вредность всяких правительств и не
борются с ними, а только не нуждаются в них, обходятся без них и потому не хотят участвовать в них?
Недавно в германском рейхстаге, отвечая на запрос о том, почему нужны деньги для прибавления жалованья унтер-офицерам, германский канцлер прямо объявил, что нужны надежные унтер-офицеры для того, чтобы
бороться против социализма.
После вечеринки, на которой я был вместе с нею и прикоснулся к ней, я почувствовал, что между мной и этою женщиной существует неразрывная, хотя и не признанная связь,
против которой нельзя
бороться.
— Теперь-с вот что: теперь век разъединения всяких насильственных политических сцеплений, и
против этого
бороться глупо-с… Извините, бросая мысли, я увлекаюсь, но вы это оформите мягче.
— Чрезвычайно трудное-с: еще ни одно наше поколение ничего подобного не одолевало, но зато-с мы и только мы, первые, с сознанием можем сказать, что мы уже не прежние вздорные незабудки, а мы — сила, мы оппозиция, мы идем
против невежества массы и, по теории Дарвина, будем до истощения сил
бороться за свое существование. Quoi qu'il arrive, [Что бы ни случилось — Франц.] а мы до новолуния дадим генеральное сражение этому русскому духу.
— Он говорил о настоящем, мстительно перечисляя всё, что губит нас,
против чего он будет всегда
бороться, что надо вышвырнуть вон из жизни людей, как темные, грязные, изношенные лохмотья.
— Это неважно! В доме — сыро, вот почему мокрицы. Так их не переведёшь, надо высушить дом… — Я — солдат, — говорил он, тыкая пальцем в грудь себе, — я командовал ротой и понимаю строй жизни. Нужно, чтобы все твёрдо знали устав, законы, — это даёт единодушие. Что мешает знать законы? Бедность. Глупость — это уже от бедности. Почему он не
борется против нищеты? В ней корни безумия человеческого и вражды
против него, государя…
Прожили одну зиму, и в другую зиму случилось еще следующее никому незаметное, кажущееся ничтожным обстоятельство, но такое, которое и произвело всё то, что произошло. Она была нездорова, и мерзавцы не велели ей рожать и научили средству. Мне это было отвратительно. Я
боролся против этого, но она с легкомысленным упорством настояла на своем, и я покорился; последнее оправдание свиной жизни — дети — было отнято, и жизнь стала еще гаже.
Перевод этой книги, вышедшей в 60-х годах, был снабжен портретом автора, и под ним стоял девиз: «Gegen Dummheit Kämpfen Götter selbst vergebens» [
Против глупости даже боги напрасно
борются.
«
Бороться против зла нет сил, а подлецом жить не хочу. Прощайте, милорды, приходите на панихиду». Было что-то тимохинское, слегка шутовское в этой ненужной добавке: «приходите на панихиду», и нужно было вспомнить кисею, желтые мертвые руки, заплаканного священника, чтобы поверить в ужас происшедшего и снова понять.
Но клоун Эдвардс, очевидно, не в нормальном состоянии. Он не в силах выдержать до воскресенья обещания, данного режиссеру, не в силах
бороться против тоски, им овладевшей, его настойчиво опять тянет в уборную, к столу, где едва виднеется почти опорожненный графин водки. Он выпрямляется, потряхивает головою и отходит от мальчика нетвердыми шагами. Облик его постепенно затушевывается окружающею темнотою, пропадает, наконец, вовсе — и снова все вокруг охватывается мраком и тишиною…