Неточные совпадения
Существует мнение, что мысль избрать это
место для ссыльной колонии пришла впервые самим каторжным: будто бы некий Иван Лапшин, осужденный за отцеубийство и отбывавший каторгу в г. Николаевске, попросил у местных
властей позволения переселиться на Сахалин и в сентябре 1858 г. был доставлен сюда.
То, что свободные женщины и их дети содержатся в общих камерах, как в тюрьме, при отвратительной обстановке, вместе с тюремными картежниками, с их любовницами и с их свиньями, содержатся в Дуэ, то есть в самом жутком и безнадежном
месте острова, достаточно рисует колонизационную и сельскохозяйственную политику здешних
властей.]
Так, вся громадная площадь между Такойскою долиной и Маукой —
местами культурными — занята трясиной совершенно безнадежной; быть может, удастся провести по этой трясине дороги, но изменить ее суровый климат не во
власти человеческой.
Неточные совпадения
— Ежели есть на свете клеветники, тати, [Тать — вор.] злодеи и душегубцы (о чем и в указах неотступно публикуется), — продолжал градоначальник, — то с чего же тебе, Ионке, на ум взбрело, чтоб им не быть? и кто тебе такую
власть дал, чтобы всех сих людей от природных их званий отставить и зауряд с добродетельными людьми в некоторое смеха достойное
место, тобою «раем» продерзостно именуемое, включить?
Другой бы на моем
месте предложил княжне son coeur et sa fortune; [руку и сердце (фр.).] но надо мною слово жениться имеет какую-то волшебную
власть: как бы страстно я ни любил женщину, если она мне даст только почувствовать, что я должен на ней жениться, — прости любовь! мое сердце превращается в камень, и ничто его не разогреет снова.
На это полицеймейстер заметил, что бунта нечего опасаться, что в отвращение его существует
власть капитана-исправника, что капитан-исправник хоть сам и не езди, а пошли только на
место себя один картуз свой, то один этот картуз погонит крестьян до самого
места их жительства.
Крепко задумался Бульба. Вспомнил он, что велика
власть слабой женщины, что многих сильных погубляла она, что податлива с этой стороны природа Андрия; и стоял он долго как вкопанный на одном и том же
месте.
—
Место — неуютное. Тоскливо. Смотришь вокруг, — говорил Дмитрий, — и возмущаешься идиотизмом
власти, их дурацкими приемами гасить жизнь. Ну, а затем, присмотришься к этой пустынной земле, и как будто почувствуешь ее жажду человека, — право! И вроде как бы ветер шепчет тебе: «Ага, явился? Ну-ко, начинай…»