Неточные совпадения
— Все равно, что вздумается. Мать дает деньги в залог, сними брошку. Или вот, еще лучше: она дает
уроки на фортепьяно. Скажем, что у тебя есть племянница.
— То-то, батюшка, я уж и сначала догадывалась, что вы что-нибудь неспросту приехали, что уроки-то
уроками, а цель у вас другая, да я не то полагала; я думала, у вас ему другая невеста приготовлена, вы его у нас отбить хотите, — погрешила
на вас, окаянная, простите великодушно.
Раз пять или шесть Лопухов был
на своем новом
уроке, прежде чем Верочка и он увидели друг друга. Он сидел с Федею в одном конце квартиры, она в другом конце, в своей комнате. Но дело подходило к экзаменам в академии; он перенес
уроки с утра
на вечер, потому что по утрам ему нужно заниматься, и когда пришел вечером, то застал все семейство за чаем.
— Это все наболтал Федя вскоре после первого же
урока и потом болтал все в том же роде, с разными такими прибавлениями: а я ему, сестрица, нынче сказал, что
на вас все смотрят, когда вы где бываете, а он, сестрица, сказал: «ну и прекрасно»; а я ему сказал: а вы
на нее не хотите посмотреть? а он сказал: «еще увижу».
Когда он был в третьем курсе, дела его стали поправляться: помощник квартального надзирателя предложил ему
уроки, потом стали находиться другие
уроки, и вот уже два года перестал нуждаться и больше года жил
на одной квартире, но не в одной, а в двух разных комнатах, — значит, не бедно, — с другим таким же счастливцем Кирсановым.
Но Федя скоро кончил чай и отправился учиться. Таким образом важнейший результат вечера был только тот, что Марья Алексевна составила себе выгодное мнение об учителе, видя, что ее сахарница, вероятно, не будет терпеть большого ущерба от перенесения
уроков с утра
на вечер.
Потом вдруг круто поворотила разговор
на самого учителя и стала расспрашивать, кто он, что он, какие у него родственники, имеют ли состояние, как он живет, как думает жить; учитель отвечал коротко и неопределенно, что родственники есть, живут в провинции, люди небогатые, он сам живет
уроками, останется медиком в Петербурге; словом сказать, из всего этого не выходило ничего.
Дмитрий Сергеич сказал, что теперь он кончит
урок, а потом с удовольствием поиграет
на фортепьяно.
Со стороны частного смысла их для нее самой, то есть сбережения платы за
уроки, Марья Алексевна достигла большего успеха, чем сама рассчитывала; когда через два
урока она повела дело о том, что они люди небогатые, Дмитрий Сергеич стал торговаться, сильно торговался, долго не уступал, долго держался
на трехрублевом (тогда еще были трехрублевые, т. е., если помните, монета в 75 к...
Марья Алексевна и сама не надеялась спустить ниже, но, сверх чаяния, успела сбить
на 60 к. за
урок.
Третий результат слов Марьи Алексевны был, разумеется, тот, что Верочка и Дмитрий Сергеич стали, с ее разрешения и поощрения, проводить вместе довольно много времени. Кончив
урок часов в восемь, Лопухов оставался у Розальских еще часа два — три: игрывал в карты с матерью семейства, отцом семейства и женихом; говорил с ними; играл
на фортепьяно, а Верочка пела, или Верочка играла, а он слушал; иногда и разговаривал с Верочкою, и Марья Алексевна не мешала, не косилась, хотя, конечно, не оставляла без надзора.
— Дмитрий, ты стал плохим товарищем мне в работе. Пропадаешь каждый день
на целое утро, и
на половину дней пропадаешь по вечерам. Нахватался
уроков, что ли? Так время ли теперь набирать их? Я хочу бросить и те, которые у меня есть. У меня есть рублей 40 — достанет
на три месяца до окончания курса. А у тебя было больше денег в запасе, кажется, рублей до сотни?
— Больше, до полутораста. Да у меня не
уроки: я их бросил все, кроме одного. У меня дело. Кончу его — не будешь
на меня жаловаться, что отстаю от тебя в работе.
— Видишь,
на том
уроке, которого я не бросил, семейство дрянное, а в нем есть порядочная девушка. Хочет быть гувернанткой, чтоб уйти от семейства. Вот я ищу для нее места.
— Ах, мой милый, нам будет очень, очень мало нужно. Но только я не хочу так: я не хочу жить
на твои деньги. Ведь я и теперь имею
уроки. Я их потеряю тогда — ведь маменька всем расскажет, что я злодейка. Но найдутся другие
уроки. Я стану жить. Да, ведь так надобно? Ведь мне не не должно жить
на твои деньги?
Ты будешь резать руки и ноги людям, поить их гадкими микстурами, а я буду давать
уроки на фортепьяно.
При таком устройстве были в готовности средства к жизни
на три, пожалуй, даже
на четыре месяца; ведь
на чай 10 рублей в месяц довольно? а в четыре месяца Лопухов надеялся найти
уроки, какую-нибудь литературную работу, занятия в какой-нибудь купеческой конторе, — все равно.
Лопухов с очень ранней молодости, почти с детства, добывал деньги
на свое содержание; Кирсанов с 12 лет помогал отцу в переписывании бумаг, с IV класса гимназии тоже давал уже
уроки.
— Безостановочно продолжает муж после вопроса «слушаешь ли», — да, очень приятные для меня перемены, — и он довольно подробно рассказывает; да ведь она три четверти этого знает, нет, и все знает, но все равно: пусть он рассказывает, какой он добрый! и он все рассказывает: что
уроки ему давно надоели, и почему в каком семействе или с какими учениками надоели, и как занятие в заводской конторе ему не надоело, потому что оно важно, дает влияние
на народ целого завода, и как он кое-что успевает там делать: развел охотников учить грамоте, выучил их, как учить грамоте, вытянул из фирмы плату этим учителям, доказавши, что работники от этого будут меньше портить машины и работу, потому что от этого пойдет уменьшение прогулов и пьяных глаз, плату самую пустую, конечно, и как он оттягивает рабочих от пьянства, и для этого часто бывает в их харчевнях, — и мало ли что такое.
А главное в том, что он порядком установился у фирмы, как человек дельный и оборотливый, и постепенно забрал дела в свои руки, так что заключение рассказа и главная вкусность в нем для Лопухова вышло вот что: он получает место помощника управляющего заводом, управляющий будет только почетное лицо, из товарищей фирмы, с почетным жалованьем; а управлять будет он; товарищ фирмы только
на этом условии и взял место управляющего, «я, говорит, не могу, куда мне», — да вы только место занимайте, чтобы сидел
на нем честный человек, а в дело нечего вам мешаться, я буду делать», — «а если так, то можно, возьму место», но ведь и не в этом важность, что власть, а в том, что он получает 3500 руб. жалованья, почти
на 1000 руб. больше, чем прежде получал всего и от случайной черной литературной работы, и от
уроков, и от прежнего места
на заводе, стало быть, теперь можно бросить все, кроме завода, — и превосходно.
Уроки приятны моему чувству независимости, и
на самом деле небесполезны.
Саша уходит за прибором, — да, это чаще, чем то, что он прямо входит с чайным прибором, — и хозяйничает, а она все нежится и, напившись чаю, все еще полулежит уж не в постельке, а
на диванчике, таком широком, но, главное достоинство его, таком мягком, будто пуховик, полулежит до 10, до 11 часов, пока Саше пора отправляться в гошпиталь, или в клиники, или в академическую аудиторию, но с последнею чашкою Саша уже взял сигару, и кто-нибудь из них напоминает другому «принимаемся за дело», или «довольно, довольно, теперь за дело» — за какое дело? а как же,
урок или репетиция по студенчеству Веры Павловны...
Неточные совпадения
Сережа рассказал хорошо самые события, но, когда надо было отвечать
на вопросы о том, что прообразовали некоторые события, он ничего не знал, несмотря
на то, что был уже наказан за этот
урок.
Урок состоял в выучиваньи наизусть нескольких стихов из Евангелия и повторении начала Ветхого Завета. Стихи из Евангелия Сережа знал порядочно, но в ту минуту как он говорил их, он загляделся
на кость лба отца, которая загибалась так круто у виска, что он запутался и конец одного стиха
на одинаковом слове переставил к началу другого. Для Алексея Александровича было очевидно, что он не понимал того, что говорил, и это раздражило его.
Он думал это и вместе с тем глядел
на часы, чтобы расчесть, сколько обмолотят в час. Ему нужно было это знать, чтобы, судя по этому, задать
урок на день.
— Он? — нет. Но надо иметь ту простоту, ясность, доброту, как твой отец, а у меня есть ли это? Я не делаю и мучаюсь. Всё это ты наделала. Когда тебя не было и не было еще этого, — сказал он со взглядом
на ее живот, который она поняла, — я все свои силы клал
на дело; а теперь не могу, и мне совестно; я делаю именно как заданный
урок, я притворяюсь…
Когда Анна вошла в комнату, Долли сидела в маленькой гостиной с белоголовым пухлым мальчиком, уж теперь похожим
на отца, и слушала его
урок из французского чтения. Мальчик читал, вертя в руке и стараясь оторвать чуть державшуюся пуговицу курточки. Мать несколько раз отнимала руку, но пухлая ручонка опять бралась за пуговицу. Мать оторвала пуговицу и положила ее в карман.