Теперь мы шли по большому сумрачному двору, где то и дело встречались полуразвалившиеся постройки — сараи, погреба и конюшни. Когда-то, очень давно, должно быть, он процветал, этот двор, вместе с замком моей бабушки, но сейчас слишком наглядная печать запустения лежала на всем. Чем-то могильным, нежилым и угрюмым веяло от этих сырых, заплесневелых стен, от мрачного главного здания, смотревшего на меня единственным, как у циклопа, глазом, вернее, единственным огоньком, мелькавшим в
крайнем окне.
— Подходи вот туда, — указала фигура на
крайние окна и, держась теневой полосы, скользнула в незапертую калитку пустынного дома.
Ветер лениво гнал с поля сухой снег, мимо окон летели белые облака, острые редкие снежинки шаркали по стёклам. Потом как-то вдруг всё прекратилось, в
крайнее окно глянул луч луны, лёг на пол под ноги женщине светлым пятном, а переплёт рамы в пятне этом был точно чёрный крест.
У Ажогиных уже спали, и только в одном из
крайних окон светился огонь; это у себя в комнате старуха Ажогина вышивала при трех свечах, воображая, что борется с предрассудками.
Неточные совпадения
Но торжество «вольной немки» приходило к концу само собою. Ночью, едва успела она сомкнуть глаза, как услышала на улице подозрительный шум и сразу поняла, что все для нее кончено. В одной рубашке, босая, бросилась она к
окну, чтобы, по
крайней мере, избежать позора и не быть посаженной, подобно Клемантинке, в клетку, но было уже поздно.
Подошедши к
окну, он начал рассматривать бывшие перед ним виды:
окно глядело едва ли не в курятник; по
крайней мере, находившийся перед ним узенький дворик весь был наполнен птицами и всякой домашней тварью.
— Хорошо, хорошо, веди себя и вперед хорошо! — сказал Чичиков и вошел в свою комнату. Проходя переднюю, он покрутил носом и сказал Петрушке: — Ты бы, по
крайней мере, хоть
окна отпер!
Он было хотел пойти назад, недоумевая, зачем он повернул на — ский проспект, как вдруг, в одном из
крайних отворенных
окон трактира, увидел сидевшего у самого
окна, за чайным столом, с трубкою в зубах, Свидригайлова.
Я вертел в руках обе сигары с
крайнею недоверчивостью: «Сделаны вчера, сегодня, — говорил я, — нашел чем угостить!» — и готов был бросить за
окно, но из учтивости спрятал в карман, с намерением бросить, лишь только сяду в карету.