— О вы, русские, — сказал он, — золотые у вас сердца! И он, он ухаживал за мной, он не
спал ночи… И ты, ты, мой ангел… Ни упрека, ни колебания… и это все мне, мне…
Неточные совпадения
— Какая
ночь! Серебристая, темная, молодая! Как хорошо теперь тем, кого любят! Как им весело не
спать! Ты будешь
спать, Андрей Петрович?
Инсаров не
спал всю
ночь и утром чувствовал себя дурно; однако он занялся приведением в порядок своих бумаг и писанием писем, но голова у него была тяжела и как-то запутана.
Восемь дней продолжалась эта пытка. Елена казалась покойной, но ничего не могла есть, не
спала по
ночам. Тупая боль стояла во всех ее членах; какой-то сухой, горячий дым, казалось, наполнял ее голову. «Наша барышня как свечка тает», — говорила о ней горничная.
Елена прислонилась головою к спинке кресла и долго глядела в окно. Погода испортилась; ветер поднялся. Большие белые тучи быстро неслись по небу, тонкая мачта качалась в отдалении, длинный вымпел с красным крестом беспрестанно взвивался,
падал и взвивался снова. Маятник старинных часов стучал тяжко, с каким-то печальным шипением. Елена закрыла глаза. Она дурно
спала всю
ночь; понемногу и она заснула.
Зови меня вандалом: // Я это имя заслужил. // Людьми пустыми дорожил! // Сам бредил целый век обедом или балом! // Об детях забывал! обманывал жену! // Играл! проигрывал! в опеку взят указом! // Танцо́вщицу держал! и не одну: // Трех разом! // Пил мертвую! не
спал ночей по девяти! // Всё отвергал: законы! совесть! веру!
— Тут есть беленькое, «Грав», — очень легкое и милое! Сырку спроси, а потом — кофеишко закажем, — бойко внушал он. — Ты — извини, но я почти не
спал ночью, после концерта — ужин, а затем — драма: офицер с ума спятил, изрубил шашкой полицейского, ранил извозчика и ночного сторожа и вообще — навоевал!
Прошла среда. В четверг Обломов получил опять по городской почте письмо от Ольги, с вопросом, что значит, что такое случилось, что его не было. Она писала, что проплакала целый вечер и почти не
спала ночь.
Он мучился в трескучем пламени этих сомнений, этой созданной себе пытки, и иногда рыдал, не
спал ночей, глядя на слабый огонь в ее окне.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь:
ночь не
спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Григорий в семинарии // В час
ночи просыпается // И уж потом до солнышка // Не
спит — ждет жадно ситника, // Который выдавался им // Со сбитнем по утрам.
И тут я с печи спрыгнула, // Обулась. Долго слушала, — // Все тихо,
спит семья! // Чуть-чуть я дверью скрипнула // И вышла.
Ночь морозная… // Из Домниной избы, // Где парни деревенские // И девки собиралися, // Гремела песня складная. // Любимая моя…
Закручинилась, // Всю
ночь я не
спала…
Наконец он не выдержал. В одну темную
ночь, когда не только будочники, но и собаки
спали, он вышел, крадучись, на улицу и во множестве разбросал листочки, на которых был написан первый, сочиненный им для Глупова, закон. И хотя он понимал, что этот путь распубликования законов весьма предосудителен, но долго сдерживаемая страсть к законодательству так громко вопияла об удовлетворении, что перед голосом ее умолкли даже доводы благоразумия.