Неточные совпадения
Я мужик…» — «Да вот и
я мужик, а вишь…»
При этом слове Хорь поднимал свою ногу и показывал Калинычу сапог, скроенный, вероятно, из мамонтовой кожи.
Чувствую
я, что больная моя себя губит; вижу, что не совсем она в памяти; понимаю также и то, что не почитай она себя
при смерти, — не подумала бы она обо
мне; а то ведь, как хотите, жутко умирать в двадцать пять лет, никого не любивши: ведь вот что ее мучило, вот отчего она, с отчаянья, хоть за
меня ухватилась, — понимаете теперь?
— А вот это, — подхватил Радилов, указывая
мне на человека высокого и худого, которого
я при входе в гостиную не заметил, — это Федор Михеич… Ну-ка, Федя, покажи свое искусство гостю. Что ты забился в угол-то?
— Нет, не после, а теперь, — продолжал старик… — Тебе,
я знаю,
при господине помещике совестно: тем лучше — казнись. Изволь, изволь-ка говорить… Мы послушаем.
— Какое все кучером! В кучера-то
я попал
при Сергее Сергеиче, а прежде поваром был, но не городским тоже поваром, а так, в деревне.
Собаки даже дремали; лошади, сколько
я мог различить,
при чуть брезжущем, слабо льющемся свете звезд, тоже лежали, понурив головы…
Старик неохотно встал и вышел за
мной на улицу. Кучер мой находился в раздраженном состоянии духа: он собрался было попоить лошадей, но воды в колодце оказалось чрезвычайно мало, и вкус ее был нехороший, а это, как говорят кучера, первое дело… Однако
при виде старика он осклабился, закивал головой и воскликнул...
Я думал, что Касьян останется
при лошади, будет дожидаться
меня, но он вдруг подошел ко
мне.
При каждом спуске с горы Аркадий Павлыч держал краткую, но сильную речь кучеру, из чего
я мог заключить, что мой знакомец порядочный трус.
Сгорбившись и закутавши лицо, ожидал
я терпеливо конца ненастья, как вдруг,
при блеске молнии, на дороге почудилась
мне высокая фигура.
Я поднял голову и,
при свете молнии, увидал небольшую избушку посреди обширного двора, обнесенного плетнем.
Мужик глянул на
меня исподлобья.
Я внутренне дал себе слово во что бы то ни стало освободить бедняка. Он сидел неподвижно на лавке.
При свете фонаря
я мог разглядеть его испитое, морщинистое лицо, нависшие желтые брови, беспокойные глаза, худые члены… Девочка улеглась на полу у самых его ног и опять заснула. Бирюк сидел возле стола, опершись головою на руки. Кузнечик кричал в углу… дождик стучал по крыше и скользил по окнам; мы все молчали.
«Ну, — подумал
я при виде Хлопакова, — какая-то его нынешная поговорка?»
Просил он
меня переслать к вам приложенные
при сем книги и тетради.
Она сидела в двадцати шагах от
меня, задумчиво потупив голову и уронив обе руки на колени; на одной из них, до половины раскрытой, лежал густой пучок полевых цветов и
при каждом ее дыханье тихо скользил на клетчатую юбку.
Я поднял голову и с удвоенным вниманием посмотрел на чудака.
При тусклом свете ночника
я едва мог разглядеть его черты.
Перебиваясь кое-как со дня на день
при помощи бурмистра Якова, заменившего прежнего управляющего и оказавшегося впоследствии времени таким же, если не большим, грабителем да сверх того отравлявшего мое существование запахом своих дегтярных сапогов, вспомнил
я однажды об одном знакомом соседнем семействе, состоявшем из отставной полковницы и двух дочерей, велел заложить дрожки и поехал к соседям.
Я не стал расспрашивать моего верного спутника, зачем он не повез
меня прямо в те места, и в тот же день мы добрались до матушкина хуторка, существования которого
я, признаться сказать, и не подозревал до тех пор.
При этом хуторке оказался флигелек, очень ветхий, но нежилой и потому чистый;
я провел в нем довольно спокойную ночь.
Я приподнялся на сене. Голова коренника не шевелилась над водою. Только и можно было видеть,
при ясном свете месяца, как одно его ухо чуть-чуть двигалось то взад, то вперед.
— Панночка видала тебя с городского валу вместе с запорожцами. Она сказала мне: «Ступай скажи рыцарю: если он помнит меня, чтобы пришел ко мне; а не помнит — чтобы дал тебе кусок хлеба для старухи, моей матери, потому что я не хочу видеть, как
при мне умрет мать. Пусть лучше я прежде, а она после меня. Проси и хватай его за колени и ноги. У него также есть старая мать, — чтоб ради ее дал хлеба!»
Неточные совпадения
В каморку постучалися. // Макар ушел… Сидела
я, // Ждала, ждала, соскучилась. // Приотворила дверь. // К крыльцу карету подали. // «Сам едет?» — Губернаторша! — // Ответил
мне Макар // И бросился на лестницу. // По лестнице спускалася // В собольей шубе барыня, // Чиновничек
при ней.
Случилось дело дивное: // Пастух ушел; Федотушка //
При стаде был один. // «Сижу
я, — так рассказывал // Сынок мой, — на пригорочке, // Откуда ни возьмись — // Волчица преогромная // И хвать овечку Марьину! // Пустился
я за ней, // Кричу, кнутищем хлопаю, // Свищу, Валетку уськаю… //
Я бегать молодец, // Да где бы окаянную // Нагнать, кабы не щенная: // У ней сосцы волочились, // Кровавым следом, матушка. // За нею
я гнался!
Стародум.
Я нажил столько, чтоб
при твоем замужестве не остановляла нас бедность жениха достойного.
Правдин. Это был тот пакет, о котором
при вас сама здешняя хозяйка вчера
меня уведомила.
Я хотел бы, например, чтоб
при воспитании сына знатного господина наставник его всякий день разогнул ему Историю и указал ему в ней два места: в одном, как великие люди способствовали благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу, с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.