Неточные совпадения
Каждый человек знает в себе две жизни: телесную и
духовную. Телесная жизнь, как только дойдет до полноты, так начинает ослабевать. И всё больше и больше слабеет и приходит к
смерти.
Духовная же жизнь, напротив, от рождения до
смерти всё растет и крепнет.
Жизнь наша бывает лучше или хуже только оттого, что мы сознаем себя или телесным, или
духовным существом. Если мы сознаем себя телесным существом, мы ослабляем нашу истинную жизнь, усиливаем, разжигаем страсти, жадность, борьбу, ненависть, страх
смерти. Если же мы сознаем себя
духовным существом, мы возбуждаем, возвышаем жизнь, освобождаем ее от страстей, от борьбы, от ненависти, освобождаем любовь. Перенесение же сознания из телесного существа в
духовное совершается усилием мысли.
Нехорошо скрывать от больного то, что он может умереть от своей болезни. Надо, напротив, напоминать ему об этом. Скрывая это от него, мы лишаем его того блага, которое дает ему болезнь, вызывая в нем сознанием близости
смерти усиление сознания
духовной жизни.
Смерть так легко избавляет от всех затруднений и бедствий, что неверующие в бессмертие люди должны бы желать ее. Люди же, верующие в бессмертие, ожидающие новой жизни, еще больше должны бы были желать ее. Отчего же большинство людей не желает ее? А оттого, что большинство людей живет телесной, а не
духовной жизнью.
Если бы человек жил вполне
духовной жизнью, для него не было бы ни страданий, ни
смерти.
Но если эти желания изменились во мне и заменились другим желанием — исполнять волю бога, отдаться ему в том виде, в котором я теперь, и во всех возможных видах, в которых могу быть, то чем больше заменились мои телесные желания
духовными, тем меньше страшна становилась мне
смерть.
Для того, чтобы жить и не мучиться, надо надеяться на радости впереди себя. А какая же может быть надежда радости, когда впереди только старость и
смерть? Как же быть? А так: чтобы полагать свою жизнь не в телесных благах, а в
духовных, не в том, чтобы становиться ученее, богаче, знатнее, а в том, чтобы становиться всё добрее и добрее, любовнее и любовнее, всё больше и больше освобождаться от тела, — тогда и старость и
смерть станут не пугалом и мучением, а тем самым, чего желаешь.
Кто видит смысл жизни в
духовном совершенствовании, не может верить в
смерть — в то, чтобы совершенствование обрывалось. То, что совершенствуется, не может уничтожиться; оно только изменяется.
Если человек только телесное существо, то
смерть — конец чего-то столь ничтожного, что не стоит и сожалеть о нем. Если же человек существо
духовное и душа только временно живет в теле, то
смерть только перемена.
— Вот, я даже записала два, три его парадокса, например: «Торжество социальной справедливости будет началом
духовной смерти людей». Как тебе нравится? Или: «Начало и конец жизни — в личности, а так как личность неповторима, история — не повторяется». Тебе скучно? — вдруг спросила она.
Неточные совпадения
Или нет, — прибавил он после некоторого размышления, — лучше я оставлю их ему после моей
смерти, в
духовной, чтобы вспоминал обо мне».
Вот на пути моем кровавом // Мой вождь под знаменем креста, // Грехов могущий разрешитель, //
Духовной скорби врач, служитель // За нас распятого Христа, // Его святую кровь и тело // Принесший мне, да укреплюсь, // Да приступлю ко
смерти смело // И жизни вечной приобщусь!
Тех, кто верит в бесконечную
духовную жизнь и в ценности, превышающие все земные блага, ужасы войны, физическая
смерть не так страшат.
Физическая
смерть менее страшна, чем
смерть духовная.
Духовный подъем, нравственная сила и воодушевление ныне обнаруживаются в патриотическом деле служения родине, в защите родины до
смерти.