Так называемая наука об обществе в основу своих исследований ставит учение о
потребностях человека, забывая то неудобное для этого учения обстоятельство, что потребностей у всякого человека или нет никаких, как их нет у человека, убивающего себя или морящего голодом, или, буквально, их бесчисленное количество.
Неточные совпадения
Они говорят: устроить так, чтобы
люди могли удовлетворять своим
потребностям; наука выработает средства, во-первых, для того, чтобы правильно распределять удовлетворение
потребностей, а во-вторых, средства производить так много и легко, что все
потребности легко будут удовлетворены, и
люди тогда будут счастливы.
Человек же, всю жизнь свою мысливший не только о ничтожных, пустячных предметах, но и о таких предметах, о которых несвойственно думать
человеку, извратил свой разум: разум не свободен у него. Разум занят несвойственным ему делом, обдумыванием своих
потребностей личности, — развитием, увеличением их и придумыванием средств их удовлетворения.
Потребностей существования животного
человека столько, сколько сторон этого существования, а сторон столько же, сколько радиусов в шаре.
Можно перечислять до конца дней, не перечислив всего, в чем могут состоять
потребности личного существования
человека.
Потребностями могут быть все условия существования, а условий существования бесчисленное множество.
То, что называют
потребностями, т. е. условия животного существования
человека, можно сравнить с бесчисленными способными раздуваться, шариками, из которых бы было составлено какое-нибудь тело.
То же и с
потребностями: стоит направить на одну из них разумное сознание, и эта сознанная
потребность занимает всю жизнь и заставляет страдать всё существо
человека.
Да, утверждение о том, что
человек не чувствует требований своего разумного сознания, а чувствует одни
потребности личности, есть ничто иное, как утверждение того, что наши животные похоти, на усиление которых мы употребили весь наш разум, владеют нами и скрыли от нас нашу истинную человеческую жизнь. Сорная трава разросшихся пороков задавила ростки истинной жизни.
Да как же и не быть этому в нашем мире, когда прямо признавалось и признается теми, которые считаются учителями других, что высшее совершенство отдельного
человека есть всестороннее развитие утонченных
потребностей его личности, что благо масс в том, чтобы у них было много
потребностей и они могли бы удовлетворять их, что благо
людей состоит в удовлетворении их
потребностей.
Как же могут
люди, воспитанные в таком учении, не утверждать того, что требований разумного сознания они не чувствуют, а чувствуют одни
потребности личности? Да как же им и чувствовать требования разума, когда весь разум их без остатка ушел на усиление их похотей, и как им отречься от требований своих похотей, когда эти похоти поглотили всю их жизнь?
Требования животной личности всегда удовлетворимы. Не может
человек говорить, что я буду есть или во что оденусь? Все эти
потребности обеспечены
человеку так же, как птице и цветку, если он живет разумною жизнью. И в действительности, кто, думающий
человек, может верить, чтобы он мог уменьшить бедственность своего существования обеспечением своей личности?
Шаховской, заведовавший в семидесятых годах дуйскою каторгой, высказывает мнение, которое следовало бы теперешним администраторам принять и к сведению и к руководству: «Вознаграждение каторжных за работы дает хотя какую-нибудь собственность арестанту, а всякая собственность прикрепляет его к месту; вознаграждение позволяет арестантам по взаимном соглашении улучшать свою пищу, держать в большей чистоте одежду и помещение, а всякая привычка к удобствам производит тем большее страдание в лишении их, чем удобств этих более; совершенное же отсутствие последних и всегда угрюмая, неприветливая обстановка вырабатывает в арестантах такое равнодушие к жизни, а тем более к наказаниям, что часто, когда число наказываемых доходило до 80 % наличного состава, приходилось отчаиваться в победе розог над теми пустыми природными
потребностями человека, ради выполнения которых он ложится под розги; вознаграждение каторжных, образуя между ними некоторую самостоятельность, устраняет растрату одежды, помогает домообзаводству и значительно уменьшает затраты казны в отношении прикрепления их к земле по выходе на поселение».
Они любили друг друга, но им было скучно жить, у них не было впечатлений и интересов, которые могли бы дать им возможность отдохнуть друг от друга, удовлетворяли бы естественную
потребность человека — волноваться, думать, — вообще жить.
Неточные совпадения
Та привязанность, которую он испытывал к Анне, исключила в его душе последние
потребности сердечных отношений к
людям.
Губернский предводитель, в руках которого по закону находилось столько важных общественных дел, — и опеки (те самые, от которых страдал теперь Левин), и дворянские огромные суммы, и гимназии женская, мужская и военная, и народное образование по новому положению, и наконец земство, — губернский предводитель Снетков был
человек старого дворянского склада, проживший огромное состояние, добрый
человек, честный в своем роде, но совершенно не понимавший
потребностей нового времени.
Бесчестное дело брать взятки сделалось необходимостью и
потребностью даже и для таких
людей, которые и не рождены быть бесчестными.
Все они были до того нелепы, так странны, так мало истекали из познанья
людей и света, что оставалось только пожимать плечами да говорить: «Господи боже! какое необъятное расстояние между знаньем света и уменьем пользоваться этим знаньем!» Почти все прожекты основывались на
потребности вдруг достать откуда-нибудь сто или двести тысяч.
Только
люди, способные сильно любить, могут испытывать и сильные огорчения; но та же
потребность любить служит для них противодействием горести и исцеляет их. От этого моральная природа
человека еще живучее природы физической. Горе никогда не убивает.