Опять вместо изречения туманного и неопределенного любомудрия выяснилось ясное, определенное и важное и исполнимое правило: не делать различия между своим и чужим народом и не делать всего того, что вытекает из этого различия: не враждовать с чужими народами, не воевать, не
участвовать в войнах, не вооружаться для войны, а ко всем людям, какой бы они народности ни были, относиться так же, как мы относимся к своим.
Неточные совпадения
Я не могу
участвовать во всех тех делах, которые основаны на различии государств — ни
в таможнях или сборах пошлин, ни
в приготовлении снарядов или оружия, ни
в какой-либо деятельности для вооружения, ни
в военной службе, ни тем более
в самой
войне с другими народами, и не могу содействовать людям, чтобы они делали это.
Я знаю про себя, что мне не нужно отделение себя от других народов, и потому я не могу признавать своей исключительной принадлежности к какому-либо народу и государству и подданства какому-либо правительству; знаю про себя, что мне не нужны все те правительственные учреждения, которые устраиваются внутри государств, и потому я не могу, лишая людей, нуждающихся в моем труде, отдавать его в виде подати на ненужные мне и, сколько я знаю, вредные учреждения; я знаю про себя, что мне не нужны ни управления, ни суды, производимые насилием, и потому я не могу участвовать ни в том, ни в другом; я знаю про себя, что мнене нужно ни нападать на другие народы, убивая их, ни защищаться от них с оружием в руках, и потому я не могу
участвовать в войнах и приготовлениях к ним.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо решил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтоб отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не
участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
И зачем я должен страдать, кому это надо? Осуждайте меня как хотите, но будь у меня такая сила… заколдовать себя, заворожить, загипнотизировать, я без колебаний сделал бы это и ни разу даже не взглянул бы в ту сторону, где война. Кому нужно, чтобы и я, не
участвуя в войне, тоже страдал, терял сон и здоровье, способность работать?
Неточные совпадения
Связь с этой женщиной и раньше уже тяготила его, а за время
войны Елена стала возбуждать
в нем определенно враждебное чувство, —
в ней проснулась трепетная жадность к деньгам, она
участвовала в каких-то крупных спекуляциях, нервничала, говорила дерзости, капризничала и — что особенно возбуждало Самгина — все более резко обнаруживала презрительное отношение ко всему русскому — к армии, правительству, интеллигенции, к своей прислуге — и все чаще,
в разных формах, выражала свою тревогу о судьбе Франции:
— Разумеется, о положении на фронте запрещено писать, и письма делятся приблизительно так: огромное большинство совершенно ни слова не говорит о
войне, как будто авторы писем не
участвуют в ней, остальные пишут так, что их письма уничтожаются…
— Куда вы? Подождите, здесь ужинают, и очень вкусно. Холодный ужин и весьма неплохое вино. Хозяева этой старой посуды, — показал он широким жестом на пестрое украшение стен, — люди добрые и широких взглядов. Им безразлично, кто у них ест и что говорит, они достаточно богаты для того, чтоб
участвовать в истории;
войну они понимают как основной смысл истории, как фабрикацию героев и вообще как нечто очень украшающее жизнь.
Война с кафрами только что кончилась; некоторые из негритянских племен
участвовали в ней по приглашению английского правительства.
Отчаянный роялист, он
участвовал на знаменитом празднике, на котором королевские опричники топтали народную кокарду и где Мария-Антуанетта пила на погибель революции. Граф Кенсона, худой, стройный, высокий и седой старик, был тип учтивости и изящных манер.
В Париже его ждало пэрство, он уже ездил поздравлять Людовика XVIII с местом и возвратился
в Россию для продажи именья. Надобно было, на мою беду, чтоб вежливейший из генералов всех русских армий стал при мне говорить о
войне.