Неточные совпадения
И показал им царское письмо, что позволено Строгонову за Уралом землю завоевать. Поговорили
казаки и
согласились идти. Пошел Ермак к Строгонову, стал с ним думать, как им идти.
Строгонов думает: «Хоть и дорого мне станет, а надо дать ему всего, а то здесь останутся — разорят меня».
Согласился Строгонов, собрал всего и снарядил Ермака с
казаками.
Одно, что
казаки соглашались еще уступить архиерею, — это то, что если нельзя отцу Савве попом оставаться, то пусть архиерей его у себя, где знает, тихонько окрестит, а только чтобы все-таки он его оставил… или иначе они… «удадутся до турецькой веры».
Неточные совпадения
— Нет, ты мне про женщин, пожалуйста, — отвечает, — не говори: из-за них-то тут все истории и поднимаются, да и брать их неоткуда, а ты если мое дитя нянчить не
согласишься, так я сейчас
казаков позову и велю тебя связать да в полицию, а оттуда по пересылке отправят. Выбирай теперь, что тебе лучше: опять у своего графа в саду на дорожке камни щелкать или мое дитя воспитывать?
Пугачев хотел идти к Каспийскому морю, надеясь как-нибудь пробраться в киргиз-кайсацкие степи.
Казаки на то притворно
согласились; но, сказав, что хотят взять с собою жен и детей, повезли его на Узени, обыкновенное убежище тамошних преступников и беглецов. 14 сентября они прибыли в селения тамошних староверов. Тут произошло последнее совещание.
Казаки, не согласившиеся отдаться в руки правительства, рассеялись. Прочие пошли ко ставке Пугачева.
Хорунжий выслушал его, и урядник
согласился. Воз сена был привезен, и
казаки, укрываясь им, принялись выдвигать на себе сено. Оленин взъехал на бугор, с которого ему было всё видно. Воз сена двигался;
казаки жались за ним.
Казаки двигались; чеченцы, — их было девять человек, — сидели рядом, колено с коленом, и не стреляли.
Отец долго не
соглашался, наконец, уступил настойчивым просьбам тестя, но все же приказал кучеру из
казаков ехать следом за нами с коляской, чтобы я могла пересесть в экипаж, когда устану.
Как сбирались бежать, опять уговаривал я Мокея Данилыча, и опять не
согласился он на побег, а только мне и тому уральскому
казаку слезно плачучи наказывал: «Ежели, — говорит, — вынесет вас Бог, повестите, — говорит, — братца моего родимого Марка Данилыча, господина Смолокурова, а ежели в живых его не стало, племянников моих аль племянниц отыщите.