Неточные совпадения
«Да,
о чем, бишь, я
думал? — спросил себя Нехлюдов, когда все эти
перемены в природе кончились, и поезд спустился в выемку с высокими откосами. — Да, я
думал о том, что все эти люди: смотритель, конвойные, все эти служащие, большей частью кроткие, добрые люди, сделались злыми только потому, что они служат».
Не могу передать, как действует такое обращение человека, одним поворотом языка приказывающего судьбе перенести Санди из небытия в капитаны. От самых моих ног до макушки поднималась нервная теплота. Едва принимался я
думать о перемене жизни, как мысли эти перебивались картинами, галереей, Ганувером, Молли и всем, что я испытал здесь, и мне казалось, что я вот-вот полечу.
— Если в это дело сам лукавый не вмешался, то я не знаю, что
подумать о перемене моего «Похвального Слова дщери баронской» на адрес «Его величеству и благодетелю нашему, королю шведскому».
Неточные совпадения
«Да, да, вот женщина!»
думал Левин, забывшись и упорно глядя на ее красивое, подвижное лицо, которое теперь вдруг совершенно переменилось. Левин не слыхал,
о чем она говорила, перегнувшись к брату, но он был поражен
переменой ее выражения. Прежде столь прекрасное в своем спокойствии, ее лицо вдруг выразило странное любопытство, гнев и гордость. Но это продолжалось только одну минуту. Она сощурилась, как бы вспоминая что-то.
Всю дорогу приятели молчали. Левин
думал о том, что означала эта
перемена выражения на лице Кити, и то уверял себя, что есть надежда, то приходил в отчаяние и ясно видел, что его надежда безумна, а между тем чувствовал себя совсем другим человеком, не похожим на того, каким он был до ее улыбки и слов: до свидания.
—
О, конечно, графиня, — сказал он, — но я
думаю, что эти
перемены так интимны, что никто, даже самый близкий человек, не любит говорить.
Легко ли? предстояло
думать о средствах к принятию каких-нибудь мер. Впрочем, надо отдать справедливость заботливости Ильи Ильича
о своих делах. Он по первому неприятному письму старосты, полученному несколько лет назад, уже стал создавать в уме план разных
перемен и улучшений в порядке управления своим имением.
Помню даже промелькнувшую тогда одну догадку: именно безобразие и бессмыслица той последней яростной вспышки его при известии
о Бьоринге и отсылка оскорбительного тогдашнего письма; именно эта крайность и могла служить как бы пророчеством и предтечей самой радикальной
перемены в чувствах его и близкого возвращения его к здравому смыслу; это должно было быть почти как в болезни,
думал я, и он именно должен был прийти к противоположной точке — медицинский эпизод и больше ничего!