Неточные совпадения
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от
страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование
раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от
раны, стали рассматривать это
страшное место.
Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более
страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о
ране брата и не имея о нем никаких сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Всё: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия, всё болезненно раздражало
рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении
страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновенье открылись перед ними.
И несчастный подпоручик, фендрик, как говорит Володя, вроде вас, да еще вдобавок обиженный, а не обидчик, получает после третьего выстрела
страшную рану в живот и к вечеру умирает в мучениях.
Когда же она узнала, что Гварначья жив и его отнесли на стуле в аптеку, чтобы перевязать
страшные раны, ее охватил трепет, и, вращая безумными, полными страха глазами, она сказала:
Неточные совпадения
На Невском стало еще
страшней; Невский шире других улиц и от этого был пустынней, а дома на нем бездушнее, мертвей. Он уходил во тьму, точно ущелье в гору. Вдали и низко, там, где должна быть земля, холодная плоть застывшей тьмы была разорвана маленькими и тусклыми пятнами огней. Напоминая
раны, кровь, эти огни не освещали ничего, бесконечно углубляя проспект, и было в них что-то подстерегающее.
И что всего грустнее, это
страшное слово падает не на здоровый организм, а на действительную
рану,
рану глубокую и вечно болящую.
Весь день и всю ночь до рассвета вспыхивала землянка огнями выстрелов, трещала, как сырой хворост на огне. Стреляли из землянки и залпами и в одиночку, на
страшный выбор: уже много было убитых и раненых, и сам пристав, командовавший отрядом, получил легкую
рану в плечо. Залпами и в одиночку стреляли и в землянку, и все казалось, что промахиваются, и нельзя было понять, сколько там людей. Потом, на рассвете, сразу все смолкло в землянке и долго молчало, не отвечая ни на выстрелы, ни на предложение сдаться.
Вынесли и его. Он лежал с суровым и
страшным лицом, залитым кровью, волной хлынувшей из смертельной
раны на голове.
Но я чувствую, что мне осталось уже немного дней.
Рана моя закрылась, но грудь разрушается другой болезнью: я знаю, что у меня чахотка. И третья, еще более
страшная болезнь помогает ей. Я ни на минуту не забываю Надежду Николаевну и Бессонова;
страшные подробности последнего дня вечно стоят перед моим душевным взором, и какой-то голос, не переставая, нашептывает мне на ухо о том, что я убил человека.