Неточные совпадения
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско-цнаймской дороги на венско-цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться
лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить
французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Передний
француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его
лица.
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все
лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас.
Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
«Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, — подумал князь Андрей, — не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными
лицами тащили друг у друга банник
француз и артиллерист, — совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их
лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на
французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё-таки не успел миновать их.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское
лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового
лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из
французов обратился с обыкновенною французскою учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтоб увидать императора, он приехал в Тильзит.
— А, в письме? Да… — недовольно проговорил князь. — Да… да… —
Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. — Да, он пишет,
французы разбиты, при какой это реке?
Оба, судя и по
лицам, были
французы.
Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и
французов, с изуродованными страданием
лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи.
Прискакавший с флеш, с бледным, испуганным
лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита, и что Комлан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другою частью войск, в то время как адъютанту говорили, что
французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо-ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии
французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по
лицу Щербинина угадав, что известия были не хорошие, встал, как бы разминая ноги и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
В третьем часу атаки
французов прекратились. На всех
лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Когда ему, между именами прочих
лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще
француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться.
Пьер продолжал по-французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека.
Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое
лицо его приняло трагически-нежное выражение, и он протянул руку.
Ежели бы Пьер даже не был
француз, получив раз это высшее в свете наименование, не мог же он отречься от него, говорило выражение
лица и тон французского офицера.
В звуках голоса, в выражении
лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смыcле), что Пьер, отвечая бессознательною улыбкой на улыбку
француза, пожал протянутую руку.
Француз посмотрел на преступное
лицо Пьера и усмехнулся.
Изредка встречались русские с беспокойно-робкими
лицами и
французы с негородским лагерным видом, шедшие по серединам улиц.
Был дым, и
французы с бледными
лицами и дрожащими руками что-то делали у ямы.
— На чтò же ему остатки-то? — сказал Каратаев. — Нам подверточки-то важные бы вышли. Ну, да Бог с ним. — И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным
лицом достал из-за пазухи сверточек обрезков, и не глядя на него, подал
французу. — Эх ма! — проговорил Каратаев и пошел назад.
Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что-то сказал ему...
Французы, отступая в 1812-м году, хотя и должны бы защищаться отдельно по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные
лица бьют без приказания
французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.
Молодцоватый, без шапки с красным нахмуренным
лицом,
француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел
француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки, с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое, мрачное
лицо, с насупленными бровями, ясно виднелось в свете угольев.
В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных
лицах двух
французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись Бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе его киевского дома.
Одна кучка
французов стояла близко у дороги, и два солдата —
лицо одного из них было покрыто болячками, — разрывали руками кусок сырого мяса. Что-то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжающих, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
При дворцовых революциях, в которых участвуют иногда два-три человека, переносится ли тоже воля масс на новое
лицо? При международных отношениях переносится ли воля масс народа на своего завоевателя? В 1808-м году воля Рейнского Союза была ли перенесена на Наполеона? Воля массы русского народа была ли перенесена на Наполеона во время 1809 года, когда наши войска шли в союзе с
французами воевать против Австрии?
Неточные совпадения
Лица у них были полные и круглые, на иных даже были бородавки, кое-кто был и рябоват, волос они на голове не носили ни хохлами, ни буклями, ни на манер «черт меня побери», как говорят
французы, — волосы у них были или низко подстрижены, или прилизаны, а черты
лица больше закругленные и крепкие.
Волосы у него были черные ужасно,
лицо белое и румяное, как на маске, нос длинный, с горбом, как у
французов, зубы белые, глаза черные.
Тип
француза не исчез в нем: черты, оклад
лица ясно говорили о его происхождении, но в походке, в движениях уж поселилась не то что флегма, а какая-то принужденность.
В трактире к обеду стало поживее; из нумеров показались сонные
лица жильцов: какой-то очень благообразный, высокий, седой старик, в светло-зеленом сюртуке, ирландец, как нам сказали, полковник испанской службы,
француз, бледный, донельзя с черными волосами, донельзя в белой куртке и панталонах, как будто завернутый в хлопчатую бумагу, с нежным фальцетто, без грудных нот.
«Вы здесь не одни, — сказал я
французу, — я видел вчера кого-нибудь из ваших, тоже в китайском платье, с золотым наперсным крестом…» — «Круглолицый, с красноватым
лицом и отчасти носом…