Все, что он сделает для истинного счастия своих ближних, никогда не убавит его
духовного богатства, а напротив — чем он более черпает из своей души, тем она становится богаче.
И начинается путь нисхождения, чтобы помочь братьям своим, поделиться с ними
духовными богатствами и ценностями, помочь их восхождению.
Неточные совпадения
— Если вы любите свое чадо, то вы, как добрый отец, не одного
богатства, роскоши, почести будете желать своему детищу; вы будете желать его спасения, его
духовного просвещения светом истины.
— «Русская интеллигенция не любит
богатства». Ух ты! Слыхал? А может, не любит, как лиса виноград? «Она не ценит, прежде всего,
богатства духовного, культуры, той идеальной силы и творческой деятельности человеческого духа, которая влечет его к овладению миром и очеловечению человека, к обогащению своей жизни ценностями науки, искусства, религии…» Ага, религия? — «и морали». — Ну, конечно, и морали. Для укрощения строптивых. Ах, черти…
«Первые», то есть достигшие
духовной высоты (я не говорю об элементарном случае «первых» в знатности,
богатстве и власти), делаются «последними».
Марфин сначала вспыхнул, а потом сильно нахмурился; Ченцов не ошибся в расчете: Егору Егорычу более всего был тяжел разговор с племянником о масонстве, ибо он в этом отношении считал себя много и много виноватым; в дни своих радужных чаяний и надежд на племянника Егор Егорыч предполагал образовать из него искреннейшего, душевного и глубоко-мысленного масона; но, кроме того
духовного восприемства, думал сделать его наследником и всего своего материального
богатства, исходатайствовав вместе с тем, чтобы к фамилии Ченцов была присоединена фамилия Марфин по тому поводу, что Валерьян был у него единственный родственник мужского пола.
И если теперь уже есть правители, не решающиеся ничего предпринимать сами своей властью и старающиеся быть как можно более похожими не на монархов, а на самых простых смертных, и высказывающие готовность отказаться от своих прерогатив и стать первыми гражданами своей республики; и если есть уже такие военные, которые понимают всё зло и грех войны и не желают стрелять ни в людей чужого, ни своего народа; и такие судьи и прокуроры, которые не хотят обвинять и приговаривать преступников; и такие
духовные, которые отказываются от своей лжи; и такие мытари, которые стараются как можно меньше исполнять то, что они призваны делать; и такие богатые люди, которые отказываются от своих
богатств, — то неизбежно сделается то же самое и с другими правительствами, другими военными, другими судейскими,
духовными, мытарями и богачами.