Неточные совпадения
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с
тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она
вошла в гостиную.
Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел
войти в салон и еще менее умел из него выйти,
то есть перед выходом сказать что-нибудь особенно приятное.
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло
то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана.
Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
Они
вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе
тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что-нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить...
Несмотря на
то, что чья-то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо
вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
В
то время как Борис
вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
Митенька,
тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами
вошел в комнату.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание
того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы,
вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час
входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она
входила и каждый день молилась о
том, чтоб это ежедневное свидание сошло благополучно.
Когда князь Андрей
вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к
тем местам, на которые попали в первую минуту.
И в
то время как князь Андрей (не с
тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с
тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером)
входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
— Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, André! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно
входить в положение каждого. Tout comprendre, c’est tout pardonner. [Кто всё поймет,
тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Точно
ту же фразу о графине Зубовой и
тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены. Он тихо
вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала
тот же разговор.
— Вероятно, — сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в
то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро
вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головою и с орденом Марии-Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
— У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, — сказал другой тоненький голос, и вслед за
тем в комнату
вошел поручик Телянин, маленький офицер
того же эскадрона.
Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между
тем французский батальон незамеченный
входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tête de pont.
Маленькая княгиня и m-lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о
том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о
том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал за ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m-lle Bourienne, еще из коридора слышные своими оживленно-переговаривавшими голосами,
вошли в комнату княжны.
С этою успокоительною мыслью (но всё-таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о
том, как она
войдет и чтó скажет.
В середине его рассказа, в
то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату
вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис.
Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из
той двери комнаты государя, в которую
вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкою чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно-оживленные глаза Наташи, Ростов опять
вошел в
тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански-кротким видом, никогда не покидавшим ее,
вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на
то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
Немного погодя, Тихон
вошел в кабинет, как будто для
того, чтобы поправить свечи.
Как только он
вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме
того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества.
Наташа сделалась влюблена с самой
той минуты, как она
вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В
того, на кого она смотрела в
ту минуту, как она смотрела, в
того она и была влюблена.
Как только Николай
вошел в залу, его охватила
та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей.
Винт не
входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на
том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что́ будет,
то будет) даст курьерских.
Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету,
вошел вечером в его комнату с
тем официальным и торжественным видом, с которым
входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему...
В
ту минуту, как дверь отворилась и
вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное
тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком.
Решительно я
вошел во вкус войны, и
тем очень доволен;
то, что́ я видел в эти три месяца — невероятно.
В
ту минуту, как он
входил, он увидел, что нянька с испуганным видом спрятала что-то от него, и что княжны Марьи уже не было у кроватки.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после
тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно
вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку,
войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал
то же успокоение,
ту же опору и
то же сознание
того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом.
В
то самое время, как императоры
вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в
то время, когда Александр вышел из павильона.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался
того, что́ он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер-фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов
вошел.
И будто я ему говорю: «Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился», и думаю между
тем: «Правду ли я сказал?» И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и
вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист.
Борис помнил
ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локонов глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал четыре года
тому назад, и потому, когда
вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
Она поняла всё
то, что́ ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она
вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице.
В
то время как князь Андрей
вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом.
Что́, как нет во мне
того, что́ он ищет этим взглядом?» Иногда она
входила в свойственное ей безумно-веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся.
Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в
то время, как
входила Анисья Федоровна.
— Еще, пожалуйста еще, — сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметною улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настроивали и опять дребезжали
те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна
вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
Взорванный словом интриганка, Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтоб она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так,
то он последний раз говорит… Но он не успел сказать
того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом
вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу,
вошел в
ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
— На двор
войдите, а
то видно, сейчас выйдет, — сказала она.
— Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! — сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и
вошла. «Гадко, скверно, — в моем доме, — мерзавка-девчонка, только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами
вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в
том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
Пьер ожидал найти князя Андрея почти в
том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда,
войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что-то о какой-то петербургской интриге.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтоб исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о
том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня
вошла к Марье Дмитриевне.
Балашев
вошел в маленькую приемную, из которой одна дверь вела в кабинет, в
тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император.