Неточные совпадения
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоела беготня за ним
женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех
женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Воurienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайною быстротой и
побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он
разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания
женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
Итак, Ефимка сидел у ворот. Сначала он медленно, больше из удовольствия, нежели для пользы, подгонял грязную воду в канавке метлой, потом понюхал табаку, посидел, посмотрел и задремал. Вероятно, он довольно долго бы проспал, в товариществе дворной собаки плебейского происхождения, черной с белыми пятнами, длинною жесткою шерстью и изгрызенным ухом, которого сторонки она приподнимала врозь, чтоб сгонять мух, если бы их обоих не
разбудила женщина средних лет.
Неточные совпадения
Немая и мягонькая, точно кошка, жена писателя вечерами непрерывно разливала чай. Каждый год она была беременна, и раньше это отталкивало Клима от нее, возбуждая в нем чувство брезгливости; он был согласен с Лидией, которая резко сказала, что в беременных
женщинах есть что-то грязное. Но теперь, после того как он увидел ее голые колени и лицо, пьяное от радости, эта
женщина, однообразно ласково улыбавшаяся всем,
будила любопытство, в котором уже не было места брезгливости.
Он даже едва удержался, чтоб не назвать себя эмигрантом. Знакомство развивалось легко, просто и, укрепляя кое-какие намерения,
побуждало торопиться. Толстая
женщина поставила пред ним графин вина, пред Лиз — тарелку с цветной капустой, положила маленький хлебец.
О
женщинах невозможно было думать, не вспоминая Лидию, а воспоминание о ней всегда
будило ноющую грусть, уколы обиды.
Он нисколько не зависим от нее —
женщины, красивое тело ее не
будит в нем естественных эмоций мужчины, этим он даже готов был гордиться пред собою.
Она
будила его чувственность, как опытная
женщина, жаднее, чем деловитая и механически ловкая Маргарита, яростнее, чем голодная, бессильная Нехаева. Иногда он чувствовал, что сейчас потеряет сознание и, может быть, у него остановится сердце. Был момент, когда ему казалось, что она плачет, ее неестественно горячее тело несколько минут вздрагивало как бы от сдержанных и беззвучных рыданий. Но он не был уверен, что это так и есть, хотя после этого она перестала настойчиво шептать в уши его: