Неточные совпадения
— Княгиня Друбецкая к
князю Василию Сергеевичу, —
крикнул он сбежавшему сверху и из-под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
— Третье, я сказал, третье, — коротко
крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
— Ну, как же не дура! —
крикнул князь, оттолкнул тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Кто сказал? —
крикнул князь.
— Михайла Иванович! —
закричал старый
князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. — Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
Увидав
князя Андрея, она высунулась из-под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из-под коврового платка,
кричала...
— Ты полагал! —
закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова.
Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости — отклониться от удара, приблизился к
князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого
князь, продолжая
кричать: «прохвосты!… закидать дорогу!…» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
— Чтó ж ты думаешь, — сердито сказал старый
князь, — что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! — проговорил он сердито. — Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. —
Князь фыркнул. — Пускай выходит, мне всё равно, —
закричал он тем пронзительным голосом, которым он
кричал при прощаньи с сыном.
— Как понимать! — сердито
крикнул отец. —
Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
—
Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою
князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! —
закричал он, — а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, — прибавил
князь Николай Андреич, обращаясь к
князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. — Да или нет?
— Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! — нахмурившись,
закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
С приятною улыбкой на лице он рассказал, как великий
князь, очень разгневанный, подъехав к нему,
закричал: «Арнауты!» (Арнауты — была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от
князя Андрея
закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
— Ура! —
закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненною уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
«Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, — подумал
князь Андрей, — не так, как мы бежали,
кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, — совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу.
И он указал ему на великого
князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что-то
кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
— Нельзя, нельзя! — проговорил оттуда испуганный голос. — Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик — не ее крик, она не могла так
кричать, — раздался в соседней комнате.
Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и, подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок
закричал и захрипел.
Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
— Без жалованья членом, — повторил Аракчеев. — Имею честь. Эй! зови! Кто еще? —
крикнул он, кланяясь
князю Андрею.
— Не слышат… два раза сказал!.. не слышат! Она — первый человек в этом доме; она — мой лучший друг, —
кричал князь. — И ежели ты позволишь себе, —
закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, — еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у нее прощенья!
— Не понимаешь? —
кричал князь, — а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома — вон, я говорю! — И он захлопнул дверь.
— Ну-с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, — начала она. — Вчера, как вы знаете, была я у
князя Николая; ну-с и поговорила с ним… Он
кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
— Разве можно это сравнивать?… — сказал Пьер.
Князь Андрей перебил его. Он резко
закричал...
— А, присудил!.. присудил! — сказал старик тихим голосом и, как показалось
князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и
закричал: — Вон, вон! Чтобы духу твоего тут не было!..
— Не так, не так! —
закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
— Вы полковник? —
кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым
князю Андрею голосом. — В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, —
кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, — место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Но он не мог понять того, — вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом
закричал князь Андрей, — но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за Русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов, и что этот успех удесятерял наши силы.
— Ложись! —
крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле.
Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.