Неточные совпадения
— Какой-то, ваше превосходительство, без спросу влез, только я отвернулся. Вас спрашивали. Я говорю: когда выйдут члены,
тогда…
— Да расскажи мне, что делается в Покровском? Что, дом всё стоит, и березы, и наша классная? А Филипп садовник, неужели жив?
Как я помню беседку и диван! Да смотри же, ничего не переменяй в доме, но скорее женись и опять заведи то же, что было. Я
тогда приеду к тебе, если твоя жена будет хорошая.
—
Тогда надо выучиться искусственно прививать любовь,
как оспу.
Что клевер сеяли только на шесть, а не на двадцать десятин, это было еще досаднее. Посев клевера, и по теории и по собственному его опыту, бывал только
тогда хорош, когда сделан
как можно раньше, почти по снегу. И никогда Левин не мог добиться этого.
А я,
как и
тогда тебе говорил, — я не знаю, на чьей стороне было более шансов.
— Да,
как нести fardeau [груз] и делать что-нибудь руками можно только
тогда, когда fardeau увязано на спину, — а это женитьба.
— Но,
как я вам говорил
тогда и писал, — заговорил он резким, тонким голосом, — я теперь повторяю, что я не обязан этого знать.
Он, невольно покоряясь слабости Анны, которая отдавалась ему вся и ожидала только от него решения ее судьбы, вперед покоряясь всему, давно перестал думать, чтобы связь эта могла кончиться,
как он думал
тогда.
И, несмотря на то, он чувствовал, что
тогда, когда любовь его была сильнее, он мог, если бы сильно захотел этого, вырвать эту любовь из своего сердца, но теперь, когда,
как в эту минуту, ему казалось, что он не чувствовал любви к ней, он знал, что связь его с ней не может быть разорвана.
— Это было рано-рано утром. Вы, верно, только проснулись. Maman ваша спала в своем уголке. Чудное утро было. Я иду и думаю: кто это четверней в карете? Славная четверка с бубенчиками, и на мгновенье вы мелькнули, и вижу я в окно — вы сидите вот так и обеими руками держите завязки чепчика и о чем-то ужасно задумались, — говорил он улыбаясь. —
Как бы я желал знать, о чем вы
тогда думали. О важном?
Он часто испытывал, что иногда во время спора поймешь то, что любит противник, и вдруг сам полюбишь это самое и тотчас согласишься, и
тогда все доводы отпадают,
как ненужные; а иногда испытывал наоборот: выскажешь наконец то, что любишь сам и из-за чего придумываешь доводы, и если случится, что выскажешь это хорошо и искренно, то вдруг противник соглашается и перестает спорить.
Княгиня Щербацкая находила, что сделать свадьбу до поста, до которого оставалось пять недель, было невозможно, так
как половина приданого не могла поспеть к этому времени; но она не могла не согласиться с Левиным, что после поста было бы уже и слишком поздно, так
как старая родная тетка князя Щербацкого была очень больна и могла скоро умереть, и
тогда траур задержал бы еще свадьбу.
— Ведь вот, — говорил Катавасов, по привычке, приобретенной на кафедре, растягивая свои слова, —
какой был способный малый наш приятель Константин Дмитрич. Я говорю про отсутствующих, потому что его уж нет. И науку любил
тогда, по выходе из университета, и интересы имел человеческие; теперь же одна половина его способностей направлена на то, чтоб обманывать себя, и другая — чтоб оправдывать этот обман.
— Уйди, Дуняша, я позову
тогда, — сказала Кити. — Что с тобой? — спросила она, решительно говоря ему «ты»,
как только девушка вышла. Она заметила его странное лицо, взволнованное и мрачное, и на нее нашел страх.
Чарская отвечала ему только улыбкой. Она смотрела на Кити, думая о том,
как и когда она будет стоять с графом Синявиным в положении Кити и
как она
тогда напомнит ему его теперешнюю шутку.
— Картина ваша очень подвинулась с тех пор,
как я последний раз видел ее. И
как тогда, так и теперь меня необыкновенно поражает фигура Пилата. Так понимаешь этого человека, доброго, славного малого, но чиновника до глубины души, который не ведает, что творит. Но мне кажется…
Он одинаково не мог работать, когда был холоден,
как и
тогда, когда был слишком размягчен и слишком видел всё.
— Для меня ужасно то, что я не могу не видеть его,
каким он был молодым… Ты не поверишь,
какой он был прелестный юноша, но я не понимал его
тогда.
Если бы жена
тогда, объявив о своей неверности, ушла от него, он был бы огорчен, несчастлив, но он не был бы в том для самого себя безвыходном, непонятном положении, в
каком он чувствовал себя теперь.
Брат же, на другой день приехав утром к Вронскому, сам спросил его о ней, и Алексей Вронский прямо сказал ему, что он смотрит на свою связь с Карениной
как на брак; что он надеется устроить развод и
тогда женится на ней, а до тех пор считает ее такою же своею женой,
как и всякую другую жену, и просит его так передать матери и своей жене.
—
Как счастливо вышло
тогда для Кити, что приехала Анна, — сказала Долли, — и
как несчастливо для нее. Вот именно наоборот, — прибавила она, пораженная своею мыслью. —
Тогда Анна так была счастлива, а Кити себя считала несчастливой.
Как совсем наоборот! Я часто о ней думаю.
— Нет, я пойду, Долли, ты сиди, — сказал он. Мы всё сделаем по порядку, по книжке. Только вот,
как Стива приедет, мы на охоту уедем,
тогда уж пропустим.
— Так так-то, мой друг. Надо одно из двух: или признавать, что настоящее устройство общества справедливо, и
тогда отстаивать свои права; или признаваться, что пользуешься несправедливыми преимуществами,
как я и делаю, и пользоваться ими с удовольствием.
— Но ты одно скажи мне: было в его тоне неприличное, нечистое, унизительно-ужасное? — говорил он, становясь пред ней опять в ту же позу, с кулаками пред грудью,
как он
тогда ночью стоял пред ней.
— Муж даст ей развод, и
тогда я опять уеду в свое уединение, а теперь я могу быть полезна и исполню свой долг,
как мне это ни тяжело, не так
как другие.
И
тогда старая партия может выбрать другого из своих, так
как расчет весь будет потерян.
― У нас идут переговоры с ее мужем о разводе. И он согласен; но тут есть затруднения относительно сына, и дело это, которое должно было кончиться давно уже, вот тянется три месяца.
Как только будет развод, она выйдет за Вронского.
Как это глупо, этот старый обычай кружения, «Исаия ликуй», в который никто не верит и который мешает счастью людей! ― вставил Степан Аркадьич. ― Ну, и
тогда их положение будет определенно,
как мое,
как твое.
Как многое из того, что
тогда мне казалось так прекрасно и недоступно, стало ничтожно, а то, что было
тогда, теперь навеки недоступно.
И он старался вспомнить ее такою,
какою она была
тогда, когда он в первый раз встретил ее тоже на станции, таинственною, прелестной, любящею, ищущею и дающею счастье, а не жестоко-мстительною,
какою она вспоминалась ему в последнюю минуту. Он старался вспоминать лучшие минуты с нею; но эти минуты были навсегда отравлены. Он помнил ее только торжествующую, свершившуюся угрозу никому ненужного, но неизгладимого раскаяния. Он перестал чувствовать боль зуба, и рыдания искривили его лицо.
«Ну, неверующий! Лучше пускай он будет всегда такой, чем
как мадам Шталь, или
какою я хотела быть
тогда за границей. Нет, он уже не станет притворяться».
Он не мог признать, что он
тогда знал правду, а теперь ошибается, потому что,
как только он начинал думать спокойно об этом, всё распадалось вдребезги; не мог и признать того, что он
тогда ошибался, потому что дорожил тогдашним душевным настроением, а признавая его данью слабости, он бы осквернял те минуты. Он был в мучительном разладе с самим собою и напрягал все душевные силы, чтобы выйти из него.