Искусство Достоевского, Л. Толстого, Ибсена, Бодлера, Верлена не есть классически
прекрасное искусство, не есть каноническое искусство.
Мораль как каноническая, общеобязательная культурная ценность надломлена, так же перезрела и надломлена, как и все канонические, общеобязательные ценности культуры, как и наука, как и классически
прекрасное искусство, как и семья и все т. п.
Неточные совпадения
Русь! вижу тебя, из моего чудного,
прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно в тебе; не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива природы, венчанные дерзкими дивами
искусства, города с многооконными высокими дворцами, вросшими в утесы, картинные дерева и плющи, вросшие в домы, в шуме и в вечной пыли водопадов; не опрокинется назад голова посмотреть на громоздящиеся без конца над нею и в вышине каменные глыбы; не блеснут сквозь наброшенные одна на другую темные арки, опутанные виноградными сучьями, плющами и несметными миллионами диких роз, не блеснут сквозь них вдали вечные линии сияющих гор, несущихся в серебряные ясные небеса.
Или в душе его сам бог возбудит жар // К
искусствам творческим, высоким // и
прекрасным, — // Они тотчас: разбой! пожар!
В расчете добыть денег, Бурмакин задумал статью «О
прекрасном в
искусстве и в жизни», но едва успел написать: «Ежели
прекрасное само собой и, так сказать, обязательно входит в область
искусства, то к жизни оно прививается лишь постепенно, по мере распространения
искусства, и производит в ней полный переворот», — как догадался, что когда-то еще статья будет написана, когда-то напечатается, а деньги нужны сейчас, сию минуту…
Он вспомнил, что еще в Москве задумал статью «О
прекрасном в
искусстве и в жизни», и сел за работу. Первую половину тезиса, гласившую, что
прекрасное присуще
искусству, как обязательный элемент, он, с помощью амплификаций объяснил довольно легко, хотя развитие мысли заняло не больше одной страницы. Но вторая половина, касавшаяся влияния
прекрасного на жизнь, не давалась, как клад. Как ни поворачивал Бурмакин свою задачу, выходил только голый тезис — и ничего больше. Даже амплификации не приходили на ум.
Читайте великих мастеров
искусства: Paul de Kock, Ponson du Terrail, Feydeau… [Поль де Кок, Понсон дю Террайль, Фейдо (франц.)] что вы найдете у них? Любовь, любовь и любовь! Et «La belle Helene» donc! [И, наконец, «
Прекрасная Елена»! (франц.)]