Неточные совпадения
И
доктор пред княгиней, как пред исключительно умною женщиной, научно определил положение княжны и заключил наставлением о том, как пить те воды, которые были не нужны. На вопрос, ехать ли за границу,
доктор углубился в размышления, как бы разрешая трудный вопрос. Решение наконец было изложено: ехать и не верить шарлатанам, а во всем
обращаться к нему.
Старый князь после отъезда
доктора тоже вышел из своего кабинета и, подставив свою щеку Долли и поговорив с ней,
обратился к жене...
— Maman здесь, — сказала она,
обращаясь к Кити. — Она не спала всю ночь, и
доктор посоветовал ей выехать. Я несу ей работу.
Доктора и пункта мне не нужно, мировой судья мне не нужен, — я никогда не
обращаюсь к нему и не
обращусь.
— Да, он легкомыслен очень, — сказала княгиня,
обращаясь к Сергею Ивановичу. — Я хотела именно просить вас поговорить ему, что ей (она указала на Кити) невозможно оставаться здесь, а непременно надо приехать в Москву. Он говорит выписать
доктора…
— А мы думали вас застать на поле, Василий Семеныч, —
обратилась она
к доктору, человеку болезненному, — вы были там?
— Да и прыткий, ух какой, — улыбнулся опять старик,
обращаясь к доктору, — и в речь не даешься; ты погоди, дай сказать: лягу, голубчик, слышал, а по-нашему это вот что: «Коли ляжешь, так, пожалуй, уж и не встанешь», — вот что, друг, у меня за хребтом стоит.
— Во всяком случае, — продолжал губернатор, — я остаюсь при старом заключении, что он не в полном рассудке. Как вы? — прибавил он,
обращаясь к докторам.
— Но я не тороплюсь с ночлежным домом, — продолжал он уже с раздражением и досадой,
обращаясь к доктору, который глядел на него как-то тускло и с недоумением, очевидно не понимая, зачем это ему понадобилось поднимать разговор о медицине и гигиене. — И, должно быть, не скоро еще я воспользуюсь нашею сметой. Я боюсь, что наш ночлежный дом попадет в руки наших московских святош и барынь-филантропок, которые губят всякое начинание.
Неточные совпадения
Поди ты сладь с человеком! не верит в Бога, а верит, что если почешется переносье, то непременно умрет; пропустит мимо создание поэта, ясное как день, все проникнутое согласием и высокою мудростью простоты, а бросится именно на то, где какой-нибудь удалец напутает, наплетет, изломает, выворотит природу, и ему оно понравится, и он станет кричать: «Вот оно, вот настоящее знание тайн сердца!» Всю жизнь не ставит в грош
докторов, а кончится тем, что
обратится наконец
к бабе, которая лечит зашептываньями и заплевками, или, еще лучше, выдумает сам какой-нибудь декохт из невесть какой дряни, которая, бог знает почему, вообразится ему именно средством против его болезни.
— Не беспокойся, — промолвил он. — Я не позабудусь именно вследствие того чувства достоинства, над которым так жестоко трунит господин… господин
доктор. Позвольте, — продолжал он,
обращаясь снова
к Базарову, — вы, может быть, думаете, что ваше учение новость? Напрасно вы это воображаете. Материализм, который вы проповедуете, был уже не раз в ходу и всегда оказывался несостоятельным…
— Уверяю вас, —
обратился я вдруг
к доктору, — что бродяги — скорее мы с вами и все, сколько здесь ни есть, а не этот старик, у которого нам с вами еще поучиться, потому что у него есть твердое в жизни, а у нас, сколько нас ни есть, ничего твердого в жизни… Впрочем, где вам это понять.
— Что ж, это можно, — сказал
доктор, смягчившись, и
обратившись к старушке в белом фартуке, сказал, чтобы она позвала сиделку-арестантку Маслову. — Не хотите ли присесть, хоть пройти в приемную?
— Отчего же это так? —
обратился Нехлюдов
к доктору.