Неточные совпадения
Одним
словом, в общей массе измученных людей
был самым измученным.
И на деньги
были чивы, за все платили без торга; принесут им лукошко ягод или грибов, спросят двугривенный —
слова не скажут, отдадут, точно двугривенный и не деньги.
Словом сказать, это
был подлинный детский мартиролог, и в настоящее время, когда я пишу эти строки и когда многое в отношениях между родителями и детьми настолько изменилось, что малейшая боль, ощущаемая ребенком, заставляет тоскливо сжиматься родительские сердца, подобное мучительство покажется чудовищным вымыслом.
И когда отец заметил ей: «Как же вы, сударыня, Богу молитесь, а не понимаете, что тут не одно, а три
слова: же, за, ны… „за нас“ то
есть», — то она очень развязно отвечала...
Не допускалось ни одного
слова лишнего, все
были на счету.
У него
есть библиотека, в которой на первом плане красуется старый немецкий «Conversations-Lexicon», [Словарь разговорных
слов (нем.).] целая серия академических календарей, Брюсов календарь, «Часы благоговения» и, наконец, «Тайны природы» Эккартсгаузена.
На следующих страницах буквы
были напечатаны все более и более мелким шрифтом; за буквами следовали склады, одногласные, двугласные, трехгласные, потом
слова и наконец целые изречения нравоучительного свойства.
Ни хрестоматии, ни даже басен Крылова не существовало, так что я, в буквальном смысле
слова, почти до самого поступления в казенное заведение не знал ни одного русского стиха, кроме тех немногих обрывков, без начала и конца, которые
были помещены в учебнике риторики, в качестве примеров фигур и тропов…
Я понимаю, что религиозность самая горячая может
быть доступна не только начетчикам и богословам, но и людям, не имеющим ясного понятия о значении
слова «религия».
Когда я в первый раз познакомился с Евангелием, это чтение пробудило во мне тревожное чувство. Мне
было не по себе. Прежде всего меня поразили не столько новые мысли, сколько новые
слова, которых я никогда ни от кого не слыхал. И только повторительное, все более и более страстное чтение объяснило мне действительный смысл этих новых
слов и сняло темную завесу с того мира, который скрывался за ними.
— Может, другой кто белены объелся, — спокойно ответила матушка Ольге Порфирьевне, — только я знаю, что я здесь хозяйка, а не нахлебница. У вас
есть «Уголок», в котором вы и можете хозяйничать. Я у вас не гащивала и куска вашего не едала, а вы, по моей милости, здесь круглый год сыты. Поэтому ежели желаете и впредь жить у брата, то живите смирно. А ваших
слов, Марья Порфирьевна, я не забуду…
Эти поездки могли бы, в хозяйственном смысле, считаться полезными, потому что хоть в это время можно
было бы управиться с работами, но своеобычные старухи и заочно не угомонялись, беспрерывно требуя присылки подвод с провизией, так что, не
будучи в собственном смысле
слова жестокими, они до такой степени в короткое время изнурили крестьян, что последние считались самыми бедными в целом уезде.
Словом сказать, устроили дело так, чтоб и душа покойной, глядючи с небеси, радовалась, да и перед людьми
было не стыдно…
Я лично почти не понимал, а чем заключается
суть этого балагурства, но
слова уже настолько прислушались, что я не поражался ими.
Года четыре, до самой смерти отца, водил Николай Абрамыч жену за полком; и как ни злонравна
была сама по себе Анфиса Порфирьевна, но тут она впервые узнала, до чего может доходить настоящая человеческая свирепость. Муж ее оказался не истязателем, а палачом в полном смысле этого
слова. С утра пьяный и разъяренный, он способен
был убить, засечь, зарыть ее живою в могилу.
Чувствуя себя связанным беспрерывным чиновничьим надзором, он лично вынужден
был сдерживать себя, но ничего не имел против того, когда жена, становясь на молитву, ставила рядом с собой горничную и за каждым
словом щипала ее, или когда она приказывала щекотать провинившуюся «девку» до пены у рта, или гонять на корде, как лошадь, подстегивая сзади арапником.
Это
был холуй в полном смысле этого
слова, нахальный, дерзкий на руку и не в меру сластолюбивый.
К несчастию, и с Агашей я редко мог перемолвить
слово, потому что она постоянно обязана
была сидеть возле матушкиной комнаты и ожидать приказаний.
Словом сказать, круглый год в городе царствовала та хлопотливая неурядица, около которой можно
было греть руки, зная наперед, что тут черт ногу сломит, прежде чем до чего-нибудь доищется.
Одним
словом, это
был один из тех редких домов, где всем жилось привольно: и господам и прислуге.
На другой день, с осьми часов, мы отправились к обедне в ближайшую городскую церковь и, разумеется, приехали к «часам». По возвращении домой началось именинное торжество, на котором присутствовали именитейшие лица города. Погода
была отличная, и именинный обед состоялся в саду. Все сошло, как по маслу;
пили и
ели вдоволь, а теленок, о котором меня заранее предупреждала тетенька, оказался в полном смысле
слова изумительным.
Словом сказать, на все подобные вопросы Федос возражал загадочно, что приводило матушку в немалое смущение. Иногда ей представлялось: да не бунтовщик ли он? Хотя в то время не только о нигилистах, но и о чиновниках ведомства государственных имуществ (впоследствии их называли помещики «эмиссарами Пугачева») не
было слышно.
Разумеется,
слова эти
были переданы матушке и возбудили целую бурю.
До слуха моего долетали
слова Евангелия: «Иго бо мое благо, и бремя мое легко
есть…» Обыкновенно молебен служили для десяти — двенадцати богомольцев разом, и последние, целуя крест, клали гробовому иеромонаху в руку, сколько кто мог.
Желала ли она заслужить расположение Григория Павлыча (он один из всей семьи присутствовал на похоронах и вел себя так «благородно», что ни одним
словом не упомянул об имуществе покойного) или в самом деле не знала, к кому обратиться; как бы то ни
было, но, схоронивши сожителя, она пришла к «братцу» посоветоваться.
Словом сказать, малиновецкий дом оживился. Сенные девушки — и те ходили с веселыми лицами, в надежде, что при старом барине их не
будут томить работой. Одно горе: дедушка любил полакомиться, а к приезду его еще не
будет ни ягод, ни фруктов спелых.
— И ништо ему. Лёгко ли дело, сколько времени колобродил! Только и
слов у всех
было на языке: Бонапарт да Бонапарт!
— Мы от страху ни живы ни мертвы стоим, а он-то куражится, он-то куражится! «Я, говорит, это Анютке припомню!» Уж ругал он, ругал вас, сударыня, то
есть самыми расскверными
словами ругал!
В числе последних только две-три «чистых» комнаты
были довольно просторны; остальные можно
было, в полном смысле
слова, назвать клетушками.
Словом сказать, машина
была пущена в ход, и «веселье» вступало в свои права на целую зиму.
— Конечно, не всякий — это только facon de parler… [
слова (фр.).] Но вы… разве тут может
быть какое-нибудь сомнение!
— Вот уж нет! Это точно, что в прошлый раз… виновата, сударыня, промахнулась!.. Ну, а теперь такого-то размолодчика присмотрела… на редкость! И из себя картина, и имение
есть…
Словом сказать…
Не возобновить ли переговоры с Стриженым, благо решительное
слово еще не
было произнесено. Спосылать к нему Стрелкова — он явится. Старенек он — да ведь ей, «дылде», такого и нужно… Вот разве что он пьянчужка…
Ими, конечно, дорожили больше («дай ему плюху, а он тебе целую штуку материи испортит!»), но скорее на
словах, чем на деле, так как основные порядки (пища, помещение и проч.)
были установлены одни для всех, а следовательно, и они участвовали в общей невзгоде наряду с прочими «дармоедами».
Словом сказать,
было настолько голодно, что даже безответные девушки и те от времени до времени позволяли себе роптать.
— Не иначе, как на чердак… А кому они мешали! Ах, да что про старое вспоминать! Нынче взойдешь в девичью-то — словно в гробу девки сидят. Не токма что песню
спеть, и
слово молвить промежду себя боятся. А при покойнице матушке…
Дальнейших последствий стычки эти не имели. Во-первых, не за что
было ухватиться, а во-вторых, Аннушку ограждала общая любовь дворовых. Нельзя же
было вести ее на конюшню за то, что она учила рабов с благодарностью принимать от господ раны! Если бы в самом-то деле по ее сталось, тогда бы и разговор совсем другой
был. Но то-то вот и
есть: на
словах: «повинуйтесь! да благодарите!» — а на деле… Держи карман! могут они что-нибудь чувствовать… хамы! Легонько его поучишь, а он уж зубы на тебя точит!
Однажды, однако, матушка едва не приняла серьезного решения относительно Аннушки.
Был какой-то большой праздник, но так как услуга по дому и в праздник нужна, да, сверх того, матушка в этот день чем-то особенно встревожена
была, то, натурально, сенные девушки не гуляли. По обыкновению, Аннушка произнесла за обедом приличное случаю
слово, но, как я уже заметил, вступивши однажды на практическую почву, она уже не могла удержаться на высоте теоретических воззрений и незаметно впала в противоречие сама с собою.
Одним
словом, это
был лай, который до такой степени исчерпывал содержание ярма, придавившего шею Акулины, что ни для какого иного душевного движения и места в ней не осталось. Матушка знала это и хвалилась, что нашла для себя в Акулине клад.
И точно: Аннушка не заставила себя ждать и уже совсем
было собралась сказать приличное случаю
слово, но едва вымолвила: «Милостив батюшка-царь! и об нас, многострадальных рабах, вспомнил…» — как матушка уже налетела на нее.
— Вот как святые-то приказания царские исполняли! — говорила она, — на костры шли, супротивного
слова не молвили, только имя Господне славили! А мы что? Легонько нашу сестру господин пошпыняет, а мы уж кричим: немилостивый у нас господин, кровь рабскую
пьет!
А тут, на грех, сгорел господский дом и все пожитки, какие в нем
были, и золото и серебро —
словом, все пропало.
«Какое положение от Терентия Прохорыча
будет? каков он нравом?»
Словом сказать, обо всем обстоятельно девица расспрашивает.
Это возражение как будто свидетельствовало, что резонирующая способность не совсем еще в нем угасла. Но и она, пожалуй, не
была результатом самодеятельной внутренней работы, а слышал он, что другие так говорят, и машинально повторял с чужих
слов.
Он
был лакей в буквальном смысле этого
слова — и ничего больше.
Словом сказать, только привычка и крайняя неприхотливость объясняли присутствие в большом городе подобного деревенского увальня, даже среди такой скромной обстановки, какова
была наша.
Конечно, постоянно иметь перед глазами «олуха»
было своего рода божеским наказанием; но так как все кругом так жили, все такими же олухами
были окружены, то приходилось мириться с этим фактом. Все одно: хоть ты ему говори, хоть нет, — ни
слова, ни даже наказания, ничто не подействует, и олух, сам того не понимая, поставит-таки на своем. Хорошо, хоть вина не
пьет — и за то спасибо.
Как-то совестно
было отказать в первой просьбе человеку, который с утра до вечера маялся на барской службе, ни одним
словом не заявляя, что служба эта ему надоела или трудна.
Наконец все выяснилось. Матренка созналась, что находится в четвертом месяце беременности, но при этом до такой степени
была уверена в неизбежности предстоящей казни, что даже
слова о пощаде не вымолвила.
Но несомненно, что перспектива, которая, как можно
было догадаться из
слов матушки, ждала впереди, заставила ее сильно задуматься.