Ни в характерах, ни в воспитании, ни в привычках супругов не было ничего общего, и так как матушка была из Москвы привезена в деревню, в совершенно чуждую ей семью, то
в первое время после женитьбы положение ее было до крайности беспомощное и приниженное.
Неточные совпадения
В кормилицы бабы шли охотно, потому что это, во-первых, освобождало их на
время от барщины, во-вторых, исправная выкормка барчонка или барышни обыкновенно сопровождалась отпуском на волю кого-нибудь из кормилкиных детей.
Вторую группу составляли два брата и три сестры-погодки, и хотя старшему брату, Степану, было уже четырнадцать лет
в то
время, когда сестре Софье минуло только девять, но и
первый и последняя учились у одних и тех же гувернанток.
Списывалась было она с сестрицей Ольгой Порфирьевной, приглашала ее к себе на житье, но, во-первых, Ольга Порфирьевна была еще старше ее, во-вторых, она
в то
время хозяйствовала
в Малиновце и, главное, никак не соглашалась оставить сестрицу Машу.
Может быть, благодаря этому инстинктивному отвращению отца, предположению о том, чтобы Федос от
времени до
времени приходил обедать наверх, не суждено было осуществиться. Но к вечернему чаю его изредка приглашали. Он приходил
в том же виде, как и
в первое свое появление
в Малиновце, только рубашку надевал чистую. Обращался он исключительно к матушке.
В первой привлекал богомольцев шикарный протопоп, который, ходя во
время всенощной с кадилом по церковной трапезе, расчищал себе дорогу, восклицая: place, mesdames! [дорогу, сударыни! (фр.)]
Между ними на
первом плане выступала Авдотья Гавриловна Мутовкина, старуха лет шестидесяти, которая еще матушку
в свое
время высватала.
Она понимает, что Стриженый ей не пара, но
в то же
время в голове ее мелькает мысль, что это
первый «серьезный» жених, на которого она могла бы более или менее верно рассчитывать.
По
временам он заходил вечером
в девичью (разумеется,
в отсутствие матушки, когда больше досуга было), садился где-нибудь с краю на ларе и слушал рассказы Аннушки о подвижниках
первых времен христианства.
С
первых же шагов своего вступления
в свет он обнаружил недюжинные телячьи способности, обещая со
временем сделаться умным и степенным быком, надежным руководителем вверенного ему стада.
В первое же воскресенье церковь была битком набита народом. Съехались послушать не только прихожане-помещики, но и дальние. И вот,
в урочное
время, перед концом обедни, батюшка подошел к поставленному на амвоне аналою и мягким голосом провозгласил...
— Бабочка молодая, — говорили кругом, — а муж какой-то шалый да ротозей. Смотрит по верхам, а что под носом делается, не видит. Чем бы
первое время после свадьбы посидеть дома да
в кругу близких повеселить молодую жену, а он
в Москву ее повез, со студентами стал сводить. Городят студенты промеж себя чепуху, а она сидит, глазами хлопает. Домой воротился, и дома опять чепуху понес. «Святая» да «чистая» — только и слов, а ей на эти слова плюнуть да растереть. Ну, натурально, молодка взбеленилась.
И
в первое время это отречение от себя было неприятно, но продолжалось это неприятное чувство очень недолго, и очень скоро Нехлюдов, в это же время начав курить и пить вино, перестал испытывать это неприятное чувство и даже почувствовал большое облегчение.
— Свидания
в первое время происходили в часы службы Половодова в банке. Привалов являлся как раз в то время, когда хозяину нужно было уходить из дому, и он каждый раз упрашивал гостя подождать до его возвращения, чтобы пообедать вместе. Это были счастливые минуты… Антонида Ивановна, проводив мужа, забывала всю свою лень и дурачилась, как институтка.
Неточные совпадения
Пришел солдат с медалями, // Чуть жив, а выпить хочется: // — Я счастлив! — говорит. // «Ну, открывай, старинушка, //
В чем счастие солдатское? // Да не таись, смотри!» // — А
в том, во-первых, счастие, // Что
в двадцати сражениях // Я был, а не убит! // А во-вторых, важней того, // Я и во
время мирное // Ходил ни сыт ни голоден, // А смерти не дался! // А в-третьих — за провинности, // Великие и малые, // Нещадно бит я палками, // А хоть пощупай — жив!
Главное препятствие для его бессрочности представлял, конечно, недостаток продовольствия, как прямое следствие господствовавшего
в то
время аскетизма; но, с другой стороны, история Глупова примерами совершенно положительными удостоверяет нас, что продовольствие совсем не столь необходимо для счастия народов, как это кажется с
первого взгляда.
Тут только понял Грустилов,
в чем дело, но так как душа его закоснела
в идолопоклонстве, то слово истины, конечно, не могло сразу проникнуть
в нее. Он даже заподозрил
в первую минуту, что под маской скрывается юродивая Аксиньюшка, та самая, которая, еще при Фердыщенке, предсказала большой глуповский пожар и которая во
время отпадения глуповцев
в идолопоклонстве одна осталась верною истинному богу.
При
первом столкновении с этой действительностью человек не может вытерпеть боли, которою она поражает его; он стонет, простирает руки, жалуется, клянет, но
в то же
время еще надеется, что злодейство, быть может, пройдет мимо.
Cемен Константинович Двоекуров градоначальствовал
в Глупове с 1762 по 1770 год. Подробного описания его градоначальствования не найдено, но, судя по тому, что оно соответствовало
первым и притом самым блестящим годам екатерининской эпохи, следует предполагать, что для Глупова это было едва ли не лучшее
время в его истории.