Неточные совпадения
— Вот на этой пустоши бывает трава, мужички даже исполу с охотой берут. Болотце вон там
в уголку, так острец
растет, лошади его едят. А вот
в Лисьей-Норе — там и вовсе ничего не
растет: ни травы, ни
лесу. Продать бы вам, сударь, эту пустошь!
Земли у него немного, десятин пятьсот с небольшим. Из них сто под пашней
в трех полях (он держится отцовских порядков), около полутораста под
лесом, слишком двести под пустошами да около пятидесяти под лугом; болотце есть, острец
в нем хорошо
растет, а кругом по мокрому месту, травка мяконькая. Но нет той пяди, из которой он не извлекал бы пользу, кроме
леса, который он, до поры до времени, бережет. И, благодарение создателю, живет, — не роскошествует, но и на недостатки не жалуется.
Посредник обиделся (перед ним действительно как будто фига вдруг
выросла) и уехал, а Конон Лукич остался дома и продолжал «колотиться» по-старому. Зайдет
в лес — бабу поймает, лукошко с грибами отнимет; заглянет
в поле — скотину выгонит и штраф возьмет. С утра до вечера все
в маете да
в маете. Только
в праздник к обедне сходит, и как ударят к «Достойно», непременно падет на колени, вынет платок и от избытка чувств сморкнется.
— Знаешь, что меня удивляет в тебе, Олеся? Вот ты
выросла в лесу, никого не видавши… Читать ты, конечно, тоже много не могла.
Неточные совпадения
— Я не буду судиться. Я никогда не зарежу, и мне этого нe нужно. Ну уж! — продолжал он, опять перескакивая к совершенно нейдущему к делу, — наши земские учреждения и всё это — похоже на березки, которые мы натыкали, как
в Троицын день, для того чтобы было похоже на
лес, который сам
вырос в Европе, и не могу я от души поливать и верить
в эти березки!
После короткого совещания — вдоль ли, поперек ли ходить — Прохор Ермилин, тоже известный косец, огромный, черноватый мужик, пошел передом. Он прошел ряд вперед, повернулся назад и отвалил, и все стали выравниваться за ним, ходя под гору по лощине и на гору под самую опушку
леса. Солнце зашло за
лес.
Роса уже пала, и косцы только на горке были на солнце, а
в низу, по которому поднимался пар, и на той стороне шли
в свежей, росистой тени. Работа кипела.
— Вот смотрите,
в этом месте уже начинаются его земли, — говорил Платонов, указывая на поля. — Вы увидите тотчас отличье от других. Кучер, здесь возьмешь дорогу налево. Видите ли этот молодник-лес? Это — сеяный. У другого
в пятнадцать лет не поднялся <бы> так, а у него
в восемь
вырос. Смотрите, вот
лес и кончился. Начались уже хлеба; а через пятьдесят десятин опять будет
лес, тоже сеяный, а там опять. Смотрите на хлеба, во сколько раз они гуще, чем у другого.
«
Вырастет, забудет, — подумал он, — а пока… не стоит отнимать у тебя такую игрушку. Много ведь придется
в будущем увидеть тебе не алых, а грязных и хищных парусов; издали нарядных и белых, вблизи — рваных и наглых. Проезжий человек пошутил с моей девочкой. Что ж?! Добрая шутка! Ничего — шутка! Смотри, как сморило тебя, — полдня
в лесу,
в чаще. А насчет алых парусов думай, как я: будут тебе алые паруса».
Увидя, что топор крестьянин нёс, // «Голубчик», Деревцо сказало молодое: // «Пожалуй, выруби вокруг меня ты
лес, // Я не могу
расти в покое: