Неточные совпадения
«Нет, говорит, тебе пощады! сам, говорит, не пощадил невинность, так
клади теперича голову на плаху!» Вот
я и так и сяк — не проймешь его, сударь, ничем!
Но страсти, должно
полагать, не унимались, потому что когда дело доходило до «
я пла-а-чу,
я стрра-а-жду!», то в голосе его происходила какая-то удивительнейшая штука: словно и ветер воет, и в то же время сапоги скрипят до истомы.
— Но, однако ж, воротясь, задал-таки
я Сашке трезвону: уповательно
полагать должно, помнит и теперь… Впрочем, и то сказать,
я с малолетства такой уж прожектер был. Голова, батюшка, горячая; с головой сладить не могу! Это вот как в критиках пишут, сердце с рассудком в разладе — ну, как засядет оно туда, никакими силами оттуда и не вытащишь: на стену лезть готов!
— Откройтесь, — говорит, —
мне, Татьяна Сергеевна; душу за вас готов
положить.
Василий Николаич не преминул воспользоваться и этим обстоятельством. Несколько понедельников сряду, к общему утешению всей крутогорской публики, он рассказывал Алексею Дмитричу какую-то историю, в которой одно из действующих лиц говорит:"Ну,
положим, что
я дурак", и на этих словах прерывал свой рассказ.
Конечно, князь, другой на моем месте, как благородный человек, произвел бы тут дебоширство, но
я усмирил волнение негодующего сердца и
положил всю надежду на бога…
Ижбурдин. А оттого это, батюшка, что на все свой резон есть-с.
Положим, вот хоть
я предприимчивый человек. Снарядил
я, примерно, карабь, или там подрядился к какому ни на есть иностранцу выставить столько-то тысяч кулей муки. Вот-с, и искупил
я муку, искупил дешево — нече сказать, это все в наших руках, — погрузил ее в барки… Ну-с, а потом-то куда ж
я с ней денусь?
Когда
я ехал в Крутогорск, то
мне казалось, что и
я должен на деле принесть хоть частичку той пользы, которую каждый гражданин обязан
положить на алтарь отечества. Думалось
мне, что в самой случайности, бросившей
меня в этот край, скрывается своего рода предопределение… Юношеские мечты! тщетные мечты! сколько в них, однако ж, свежести и чистоты, сколько жажды добра и истины!
Я смотрю внимательнее в окно и вижу, что действительно какие-то два мальчика подрались, и один из них, как должно
полагать но его оскорбленному лицу, испускает пронзительнейшие стоны.
Мальчуган смотрит на
меня и тихонько посмеивается.
Я нахожусь в замешательстве, но внутренно негодую на Гришу, который совсем уж в опеку
меня взял.
Я хочу идти в его комнату и строгостью достичь того, чего не мог достичь ласкою, но в это время он сам входит в гостиную с тарелкой в руках и с самым дерзким движением — не
кладет, а как-то неприлично сует эту тарелку на стол. На ней оказывается большой кусок черного хлеба, посыпанный густым слоем соли.
Василий Николаич окончательно разгоняет мою хандру своим добродушием, которому"пальца в рот не
клади"; супруга его, очень живая и бойкая дама, приносит
мне истинное утешение рассказами о давешнем приеме князя Льва Михайловича; детки их, живостью и юркостью пошедшие в maman, а добродушием и тонкою наблюдательностью в papa, взбираются
мне на плечи и очень серьезно убеждаются, что
я лошадка, а совсем не надворный советник.
— Содержал
я здесь на речке, на Песчанке, казенную мельницу-с, содержал ее двенадцать лет… Только стараниями своими привел ее, можно сказать, в отличнейшее положение, и капитал тут свой положил-с…
— Нет-с, Павел Петрович, положил-с, это именно как пред богом, — положил-с, — это верно-с. Только вот приходит теперь двенадцатый год к концу…
мне бы, то есть, пользу бы начать получать, ан тут торги новые назначают-с. Так
мне бы, ваше высокоблагородие, желательно, чтоб без торгов ее как-нибудь…
— Брось, братец, ты все эти мельницы и переезжай ко
мне! Тебе чего нужно? чтоб был для тебя обед да была бы подушка, чтоб под голову
положить? ну, это все у
меня найдется… Эй, Ларивон, водки!
— А позвольте вас спросить, почему вы так смело
полагаете, что
я не служу?
— Может быть, может быть, господин Немврод! Это вы справедливо заметили, что
я выдумал. Но если выдумка моя так удачна, что точка в точку приходится по
мне, то
полагаю, что не лишен же
я на нее права авторской собственности… А! Пашенька-с! и вы тоже вышли подышать весенним воздухом! — прибавил он, отворяя форточку, — знать, забило сердечко тревогу! [64]
«Мери, — сказал
я ей, — хочешь навеки быть моею?» Ну, разумеется, клятвы, уверения;
положили на том, чтобы ей захватить как можно больше денег и бежать со
мной.
Положить-то
я ее на печку
положил, а сам так и трясусь. Вот, думаю, кака над нам беда стряслась; поди, чай, сотской давно запах носом чует да во стан лыжи навастривает… Добро как оживет убогая, а не оживет — ну, и плачь тутотка с нею за свою за добродетель. Думаю
я это, а хозяйка моя смотрит на
меня, словно в мыслях моих угадывает.
Горько сделалось родителю; своими глазами сколько раз
я видал, как он целые дни молился и плакал. Наконец он решился сам идти в Москву. Только бог не допустил его до этого; отъехал он не больше как верст сто и заболел. Вам, ваше благородие, оно, может, неправдой покажется, что вот простой мужик в такое большое дело все свое, можно сказать, сердце
положил. Однако это так.
Ну, и подлинно повенчали нас в церкви; оно, конечно, поп посолонь венчал — так у нас и уговор был — а все-таки
я свое начало исполнил: воротился домой, семь земных поклонов
положил и прощенья у всех испросил: «Простите, мол, святии отцы и братья, яко по нужде аз грешный в еретической церкви повенчался». [Там же. (Прим. Салтыкова-Щедрина.)] Были тут наши старцы; они с
меня духом этот грех сняли.
Владелец его знавал еще нашего родителя, и хочь, может, доходили до него слухи, что сын не в отца пошел, однако принял
меня и жалованье большое
положил.
Что со
мной потом сталось,
я рассказать не могу. Должно быть, больно
я испужался, что и в памяти-то у
меня ничего не осталось. Однако, проснувшись, ощутил себя здрава и тут же
положил сбросить с себя суету греховную и удалиться в пустынножительство.
А
мне с Варварой деваться некуда, по той причине, что
я и в сердце своем
положил остальное время живота своего посвятить богоугодным делам.
Должно
полагать, что на мамыньку они неудовольствие питали, потому что и
меня часто ею попрекали, что будто бы
я как не ихняя дочь, а какого-то приказного.
1) Михаилом зовут
меня, сыном Трофимовым, по прозванию Тебеньков, от роду имею лет, должно
полагать, шестьдесят, а доподлинно сказать не умею; веры настоящей, самой истинной, «старой»; у исповеди и св. причастия был лет восемь тому назад, а в каком селе и у какого священника, не упомню, потому как приехали мы в то село ночью, и ночью же из него выехали; помню только, что село большое, и указал нам туда дорогу какой-то мужичок деревенский; он же и про священника сказывал.