Разум его был недостаточно хитёр и не мог скрыть, что страх явился за
секунду до убийства, но Пётр понимал, что только этот страх и может, хоть немного, оправдать его. Однако, разговаривая с Ильёю, он боялся даже вспоминать о его товарище, боялся случайно проговориться о преступлении, которому он хотел придать облик подвига.
Очутившись над прорубью, за
секунду до осуществления роковой мысли, за секунду до перехода в другой лучший мир, все ее прошлое — со дня ее детства до страшного момента оставления ею холодного трупа ребенка там, в пустой землянке, — пронеслось перед ней яркой живой картиной.
Неточные совпадения
Когда он узнал всё, даже
до той подробности, что она только в первую
секунду не могла не покраснеть, но что потом ей было так же просто и легко, как с первым встречным, Левин совершенно повеселел и сказал, что он очень рад этому и теперь уже не поступит так глупо, как на выборах, а постарается при первой встрече с Вронским быть как можно дружелюбнее.
Но туча, то белея, то чернея, так быстро надвигалась, что надо было еще прибавить шага, чтобы
до дождя поспеть домой. Передовые ее, низкие и черные, как дым с копотью, облака с необыкновенной быстротой бежали по небу.
До дома еще было шагов двести, а уже поднялся ветер, и всякую
секунду можно было ждать ливня.
Но тотчас же над переносьем его явилась глубокая складка, сдвинула густые брови в одну линию, и на
секунду его круглые глаза ночной птицы как будто слились в один глаз, формою как восьмерка. Это было
до того странно, что Самгин едва удержался, чтоб не отшатнуться.
«Плачет. Плачет», — повторял Клим про себя. Это было неожиданно, непонятно и удивляло его
до немоты. Такой восторженный крикун, неутомимый спорщик и мастер смеяться, крепкий, красивый парень, похожий на удалого деревенского гармониста, всхлипывает, как женщина, у придорожной канавы, под уродливым деревом, на глазах бесконечно идущих черных людей с папиросками в зубах. Кто-то мохнатый, остановясь на
секунду за маленькой нуждой, присмотрелся к Маракуеву и весело крикнул:
Напротив, как бы рассмотрев меня всего,
до последней черты, в эти пять или десять
секунд молчания, он вдруг улыбнулся и даже тихо и неслышно засмеялся, и хоть смех прошел скоро, но светлый, веселый след его остался в его лице и, главное, в глазах, очень голубых, лучистых, больших, но с опустившимися и припухшими от старости веками, и окруженных бесчисленными крошечными морщинками.