Неточные совпадения
Но через четверть часа вы снова бодры и веселы, вы идете бродить
по деревне, и перед вами развертывается та мирная сельская идиллия, которой первообраз так цельно и полно сохранился в вашей
душе.
Пойдут ребята опять на сход, потолкуют-потолкуют, да и разойдутся
по домам, а часика через два, смотришь, сотский и несет тебе за подожданье
по гривне с
души, а как в волости-то
душ тысячи четыре, так и выйдет рублев четыреста, а где и больше… Ну, и едешь домой веселее.
Ну, это, я вам доложу, точно грех живую
душу таким родом губить. А
по прочему
по всему чудовый был человек, и прегостеприимный — после, как умер, нечем похоронить было: все, что ни нажил, все прогулял! Жена до сих пор
по миру ходит, а дочки — уж бог их знает! — кажись,
по ярмонкам ездят: из себя очень красивы.
— Вы меня извините, Татьяна Сергеевна, — говорил он ей, — не от любопытства, больше от жажды просвещения-с, от желания усладить
душу пером вашим — такое это для меня наслаждение видеть, как ваше сердечко глубоко все эти приятности чувствует… Ведь я
по простоте, Татьяна Сергеевна, я ведь по-французскому не учился, а чувствовать, однако, могу-с…
Потешкин, рослый мужчина, одет
по последней крутогорской моде; шея у него повязана желтым батистовым платком, а в руках блестит стальная тросточка, которою он эффектно помахивает. Эта тросточка стоила ему месячного жалованья, но нельзя не сознаться, что в ней Потешкин приобрел вещь действительно полезную, потому что она в некоторых местах разнимается и дозволяет ему сооружать походный стальной чубук и обжигать им губы сколько
душе угодно.
Прозывается он Прохор Семенов Боченков, видом кляузен, жидок и зазорен, непрестанно чешет себе коленки,
душу же хранит во всей чернильной непорочности, всегда готовую на послугу или на пакость, смотря
по силе-возможности.
Ваше сиятельство! наслышавшись столько о необыкновенных качествах
души вашего сиятельства и имея твердое намерение
по мере моих сил и способностей быть полезным престол-отечеству я не смел бы утруждать ваше сиятельство моею покорнейшею просьбой если б не имел полной надежды оправдать лестное ваше для меня доверие.
Признаюсь откровенно, при этом известии что-то мягкое прошло
по моей
душе, как будто до такой степени пахнуло туда весной, что даже нос мой совершенно явственно обонял этот милый весенний запах, который всегда действует на меня весело.
— Помянем, брат, свою молодость! Помянем тех, кто в наши молодые
души семя добра заронил!.. Ведь ты не изменил себе, дружище, ты не продал себя, как Пронин, баронессе Оксендорф и действительному статскому советнику Стрекозе, ты остался все тот же сорвиголова, которому море
по колено?
— Больше, нежели вы предполагаете… Однако ж в сторону это. Второе мое занятие — это лень. Вы не можете себе вообразить, вы, человек деятельный, вы, наш Немврод, сколько страшной, разнообразной деятельности представляет лень. Вам кажется вот, что я, в халате, хожу бесполезно
по комнате, иногда насвистываю итальянскую арию, иногда поплевываю, и что все это, взятое в совокупности, составляет то состояние
души, которое вы, профаны, называете праздностью.
Находившись,
по обязанности, в частом соприкосновении с этим темным и безотрадным миром, в котором, кажется, самая идея надежды и примирения утратила всякое право на существование, я никогда не мог свыкнуться с ним, никогда не мог преодолеть этот смутный трепет, который, как сырой осенний туман, проникает человека до костей, как только хоть издали послышится глухое и мерное позвякиванье железных оков, беспрерывно раздающееся в длинных и темных коридорах замка Атмосфера арестантских камор, несмотря на частое освежение, тяжела и удушлива; серовато-желтые лица заключенников кажутся суровыми и непреклонными, хотя, в сущности, они
по большей части выражают только тупость и равнодушие; однообразие и узкость форм, в которые насильственно втиснута здесь жизнь, давит и томит
душу.
Пошли наши
по домам; стал и я собираться. Собираюсь, да и думаю:"Господи! что, если летошняя дурость опять ко мне пристанет?"И тут же дал себе зарок, коли будет надо мной такая пагуба — идти в леса к старцам
душу спасать. Я было и зимой об этом подумывал, да все отца-матери будто жалко.
Товарищ, на которого ссылался Колесов, стоял тут же и обнаруживал полнейшее равнодушие. Он тоже был мещанин, огромного роста и, по-видимому, весьма сильный. Изредка, вслушиваясь в слова Колесова, он тупо улыбался, но вместе с тем хранил упорное молчание;
по всему видно было, что он служил только орудием для совершения преступления,
душою же и руководителем был в этом деле Колесов.
— Что ж, по-твоему, загубить, что ли, християнскую
душу? — завопила на него Василиса, — старик ты, дедушко, старый, а каки речи говоришь!
— Коли не ругаться! ругаться-то ругают, а не что станешь с ним делать! А
по правде, пожалуй, и народ-от напоследях неочеслив [72] становиться стал!"Мне-ка, говорит, чего надобе, я, мол, весь тут как есть — хочь с кашей меня ешь, хочь со щами хлебай…"А уж хозяйка у эвтого у управителя, так, кажется, зверя всякого лютого лютее. Зазевает это на бабу, так ровно, прости господи, черти за горло
душат, даже обеспамятеет со злости!
Прозывался он по-простому Андрияшкой, и как бы вам сказать, не ошибиться, за полтину серебра
душу свою готов был на всякое дело продать.
Одни на воду веруют; соберутся, знашь, в избе, поставят посреди чан с водой и стоят вокруг, доколе вода не замутится; другие девку нагую в подполье запирают, да потом ей кланяются; третьи говорят"Несогрешивый спасенья не имет", — и стараются
по этой причине как возможно больше греха на
душу принять, чтоб потом было что замаливать.
— А я, сударь, от родителей, в Москве, еще маленька осталась, ну, братья тоже были, торговлю имели; думали-думали, куда со мной деваться, и решили в скиты свезти. Конечно, они тут свои расчеты держали, чтобы меня как ни на есть от наследства оттереть, ну, да
по крайности хоть
душе моей добро сделали — и на том спасибо!
— Вот они каковы все, — сказал он, —
по наряду, где написано плакать, во всякое время плакать готовы, а християнскую
душу загубить ничего не значит.
Вас вот, ваше высокоблагородие, оно, может, и рассмешит, как рассказать вам, каким манером лекарь наш, в холеру, мужичков с одним сифоном лечить ездил, да
по двугривенному с
души отступного брал, а нас оно и не смешит, потому как мы к эвтому делу уж сызмальства привычны.
Поглядят-поглядят домашние, что он таким манером и час, и другой, и третий сидит, себя не понимаючи, — ну, и сведут опять в кабак, чтобы
по крайности хошь
душа в нем показалась.