Неточные совпадения
Губерния наша дальняя, дворянства этого нет, ну, и жили мы тут как у Христа за пазушкой; съездишь, бывало, в год раз в губернский город, поклонишься чем бог послал благодетелям и
знать больше ничего
не хочешь.
— Но я, однако, принял свои меры! Я сказал Маремьянкину, что
знать ничего
не хочу, чтоб была отыскана голова! Это меня очень-очень огорчило! Ça ma bouleversé! [Это меня потрясло! (франц.)] Я,
знаете, тружусь, забочусь… и вдруг такая неприятность! Головы найти
не могут! Да ведь где же нибудь она спрятана, эта голова! Признаюсь, я начинаю колебаться в мнении о Маремьянкине; я думал, что он усердный, — и что ж!
Княжна вообще очень ко мне внимательна, и даже
не прочь бы устроить из меня поверенного своих маленьких тайн, но
не хочет сделать первый шаг, а я тоже
не поддаюсь,
зная, как тяжело быть поверенным непризнанных страданий и оскорбленных самолюбий.
Я
знаю, что она
хочет спросить, почему нет в числе гостей Техоцкого; но я
не объясняю ей истинных причин этого отсутствия, потому что это могло бы огорчить ее.
— Нет, так… я
хотела, кажется, сказать какую-то глупость… вы
не знаете, отчего здесь всегда пахнет скукой?
— Вы
не знаете, где он живет? — спрашивает Марья Ивановна, как будто ошибкой обращаясь к княжне, — ах, pardon, princesse, [простите, княжна (франц.).] я
хотела спросить мсьё Щедрина… вы
не знаете, мсьё Щедрин, где живет господин Техоцкий?
— Так я, сударь, и пожелал; только что ж Кузьма-то Акимыч,
узнавши об этом, удумал? Приехал он ноне по зиме ко мне:"Ты, говорит, делить нас
захотел, так я, говорит, тебе этого
не позволяю, потому как я у графа первый человек! А как ты, мол,
не дай бог, кончишься, так на твоем месте хозяйствовать мне, а
не Ивану, потому как он малоумный!"Так вот, сударь, каки ноне порядки!
— Подала, сударь, и
хотя опять дело мое проиграла, однако
не могла же я
не подать просьбы, потому что дворянскую свою честь очень
знаю, и защищать ее, по закону, завсегда обязываюсь… После того…
Живновский. Тут, батюшка, толку
не будет! То есть, коли
хотите, он и будет, толк-от, только
не ваш-с, а собственный ихний-с!.. Однако вы вот упомянули о каком-то «якобы избитии» — позвольте полюбопытствовать! я,
знаете, с молодых лет горячность имею, так мне такие истории…
знаете ли, что я вам скажу? как посмотришь иной раз на этакого гнусного штафирку, как он с камешка на камешок пробирается, да боится даже кошку задеть, так даже кровь в тебе кипит: такая это отвратительная картина!
Разбитной (любезно). Позвольте, по крайней мере,
узнать ваш чин, имя и фамилию? Сделайте одолжение, вы
не конфузьтесь… мы
не людоеды,
хотя чиновники вообще бывают мало любезны… однако мы людей
не едим… (вполголоса) особенно таких хорошеньких…
Дернов. А уж, право, и сам
не знаю. Пойду завтра к Порфирию Петровичу, паду им в ноги; пусть что
хотят со мной делают, а без женитьбы мне невозможно.
Гирбасов. Да, большую ловкость нужно иметь, чтоб нонче нашему брату на свете век изжить. В старые годы этой эквилибристики-то и
знать не хотели.
Бобров. А вот что-с. Пришел я сегодня в присутствие с бумагами, а там Змеищев рассказывает, как вы вчера у него были, а у самого даже слюнки текут, как об вас говорит. Белая, говорит, полная, а сам,
знаете, и руками разводит,
хочет внушить это, какие вы полненькие. А Федор Гарасимыч сидит против них, да
не то чтоб смеяться, а ровно колышется весь, и глаза у него так и светятся, да маленькие такие, словно щелочки или вот у молодой свинки.
— Какие у нас пряники! разве к нам мужики ходят? К. нам, сударь, большие господа ездят! — говорит он мне в виде поучения, как будто
хочет дать мне почувствовать:"Эх ты, простота!
не знаешь сам, кто у тебя бывает!"
Повторяю вам, вы очень ошибаетесь, если думаете, что вот я призову мужика, да так и начну его собственными руками обдирать… фи! Вы забыли, что от него там бог
знает чем пахнет… да и
не хочу я совсем давать себе этот труд. Я просто призываю писаря или там другого, et je lui dis:"Mon cher, tu me dois tant et tant", [и я ему говорю «Дорогой мой, ты мне должен столько то и столько то» (франц.).] — ну, и дело с концом. Как уж он там делает — это до меня
не относится.
"Если вы
захотите узнать от крутогорских жителей, что я за человек, вам наверное ответят: «О, это собака!» И я
не только смиренно преклоняюсь перед этим прозвищем, но, коли
хотите, несколько даже горжусь им.
Я
не схожу в свою совесть, я
не советуюсь с моими личными убеждениями; я смотрю на то только, соблюдены ли все формальности, и в этом отношении строг до педантизма. Если есть у меня в руках два свидетельские показания, надлежащим порядком оформленные, я доволен и пишу: есть, — если нет их — я тоже доволен и пишу: нет. Какое мне дело до того, совершено ли преступление в действительности или нет! Я
хочу знать, доказано ли оно или
не доказано, — и больше ничего.
— Вот видишь, как он добр! он ведь
знает, что ты его
не любишь и
не хочешь даже занять его, а между тем все-таки навещает нас!
— Вы мне льстите. Я вам скажу, напротив, что я отменно добрый, и
хотя действительно
не совсем глупый, но совершенно негодный человек…
знаете ли вы, чем я занимаюсь?..
— Генияльная натура, доложу я вам, — перебил Горехвастов, — науки
не требует, потому что до всего собственным умом доходит. Спросите, например, меня… ну, о чем
хотите! на все ответ дам, потому что это у меня русское, врожденное! А потому я никогда и
не знал, что такое горе!
«А если видите, — сказал я ему, — то
знайте, что эта машина имеет свойство, в один момент и без всяких посредствующих орудий, обращать в ничто человеческую голову, которая, подобно вашей, похожа на яйцо! Herr Baron! разойдемтесь!» — «Разойдемтесь, Herr Graf», — сказал он мне,
хотя я и
не граф.
Рогожкин подмигнул мне глазом, как будто
хотел сказать:"
Знаем мы это спокойствие совести!"Но за всем тем в этом подмигивании выражалось
не осуждение, а, напротив того, безгранично нежное сочувствие к подвигам Горехвастова.
В это самое время мой камердинер шепнул мне на ухо, что меня дожидается в передней полицеймейстер.
Хотя я имел душу и сердце всегда открытыми, а следовательно,
не знал за собой никаких провинностей, которые давали бы повод к знакомству с полицейскими властями, однако ж встревожился таинственностью приемов, употребленных в настоящем случае, тем более что Горехвастов внезапно побледнел и начал дрожать.
Где же, мол, их считать?"–"
Знать, говорит, ничего
не хочу — считай"…
— А старушонка кака-то, Христос ее
знает! Воргушинская, сказывают робята. Только вот что чудно, парень, что лежит она, а руки-ноги у ней вожжами перевязаны… Уж мы и то
хотели развязать ее да посмотреть, чьи вожжи, да сотский
не пускает: до станового нельзя, говорит.
Но и теперь, прежде всего, я рассчитывал на то обстоятельство, что
хотя, быть может, и
знает Мавра Кузьмовна, что имеет наехать чиновник, но
знает это смутно,
не имея настоящего понятия ни о цели приезда, ни о намерениях чиновника.
— А что сказать? что прежде говорила, то и теперь скажу:
не знаю я ничего; хочь что
хотите со мной делайте, а чего
не знаю, так
не знаю.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто
хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и
не завесть его? только,
знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде
хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Хлестаков. Право,
не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как
хотите, я
не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь
не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я
не хочу после… Мне только одно слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и
не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Городничий. И
не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и
не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь
не прилгнувши
не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его
знает,
не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя
хотят повесить.