Неточные совпадения
Он живо перенес крестьянский поселок за плодовый сад, выстроил вчерне большой дом, с башнями и террасами,
лицом к Вопле, возвел на первый раз лишь самые необходимые службы, выписал садовника-немца, вместе с ним проектировал английский сад перед домом
к реке и парк позади дома, прорезал две-три дорожки, но ни
к нивелировке береговой кручи, ни
к посадке деревьев, долженствовавшей положить начало новому парку, приступить
не успел.
Генерал молча выслушивал эти реприманды, наклонив
лицо к тарелке, и ни разу
не пришло ему даже на мысль, что, несмотря на старость, он настолько еще сильнее и крепче своего пащенка, что стоило ему только протянуть руку, чтоб раздавить эту назойливую гадину.
Чистота женского чувства, се sentiment de pudeur qui fait monter le feu au visage d'une femme, [стыдливость, заливающая
лицо женщины краской (франц.)] это благоухание неведения, эта прелесть непочатости — elles mettent tout Гa hors de cause! [они отбрасывают всё это, как
не идущее
к делу (франц.)]
Поэтому, когда им случалось вдвоем обедать, то у Марьи Петровны всегда до того раскипалось сердце, что она, как ужаленная, выскакивала из-за стола и,
не говоря ни слова, выбегала из комнаты, а Сенечка следом за ней приставал:"Кажется, я, добрый друг маменька, ничем вас
не огорчил?"Наконец, когда Марья Петровна утром просыпалась, то, сплеснув себе наскоро
лицо и руки холодною водой и накинув старенькую ситцевую блузу, тотчас же отправлялась по хозяйству и уж затем целое утро переходила от погреба
к конюшне, от конюшни в контору, а там в оранжерею, а там на скотный двор.
Вообще, хоть я
не горжусь своими знаниями, но нахожу, что тех, какими я обладаю, совершенно достаточно, чтобы
не ударить
лицом в грязь. Что же касается до того, что ты называешь les choses de l'actualite, [злобой дня (франц.)] то, для ознакомления с ними, я, немедленно по прибытии
к полку, выписал себе «Сын отечества» за весь прошлый год. Все же это получше «Городских и иногородных афиш», которыми пробавляетесь ты и Butor в тиши уединения.
Больной всеми старческими недугами, молча любовался я ею, внутренно переживая далекое прошлое и с каким-то удивлением встречаясь
лицом к лицу с своею молодостью, тою бесплодною молодостью, которая
не дала ни привычки
к труду, ни предусмотрительности, ни выносливости, а только научила"нас возвышающим обманам".
Но грации от этого в нем
не убавилось, той своеобразно-семинарской грации, которая выражалась в том, что он, во время разговора, в знак сочувствия, поматывал направо и налево головой, устроивал рот сердечком, когда хотел что-нибудь сказать приятное, и приближался
к лицам женского пола
не иначе, как бочком и семеня ножками.
Мы
не подозревали, что за миром мысли и слова есть какой-то мир действия и игры страстей, мир насущных нужд и эгоистических вожделений, с которым мы, рано или поздно, должны встретиться
лицом к лицу.
Как бы то ни было, но мы подоспели с своею деловою складкой совершенно ко времени, так что начальство всех возможных ведомств приняло нас с распростертыми объятиями. В его глазах уже то было важно, что мы до тонкости понимали прерогативы губернских правлений и
не смешивали городских дум с городовыми магистратами. Сверх того, предполагалось, что, прожив много лет в провинции, мы видели
лицом к лицу народ и, следовательно, знаем его матерьяльные нужды и его нравственный образ.
Благонравен ли русский мужик? Привязан ли он
к тем исконным основам, на которых зиждется человеческое общество? Достаточно ли он обеспечен в матерьяльном отношении? Какую дозу свободы может он вынести,
не впадая в самонадеянные преувеличения и
не возбуждая в начальстве опасений? — вот нешуточные вопросы, которые обращались
к нам, людям, имевшим случай стоять
лицом к лицу с русским народом…
Не далее как накануне Плешивцев написал и представил князю Ивану Семенычу проект циркуляра, в котором, именно ввиду постоянного распространения"превратных толкований", любовь
к отечеству рекомендовалась вниманию начальствующих
лиц, как такое чувство, которое заслуживало со стороны их особливого внимания и поощрения.
Все это сделалось так внезапно, что самые приближенные
к Удодову
лица ничего
не знали.
Самгин, слушая такие рассказы и рассуждения, задумчиво и молча курил и думал, что все это
не к лицу маленькой женщине, бывшей кокотке, не к лицу ей и чем-то немножко мешает ему. Но он все более убеждался, что из всех женщин, с которыми он жил, эта — самая легкая и удобная для него. И едва ли он много проиграл, потеряв Таисью.
Прежде, бывало, ее никто не видал задумчивой, да это и
не к лицу ей: все она ходит да движется, на все смотрит зорко и видит все, а тут вдруг, со ступкой на коленях, точно заснет и не двигается, потом вдруг так начнет колотить пестиком, что даже собака залает, думая, что стучатся в ворота.
— Эта нежность мне
не к лицу. На сплетню я плюю, а в городе мимоходом скажу, как мы говорили сейчас, что я сватался и получил отказ, что это огорчило вас, меня и весь дом… так как я давно надеялся… Тот уезжает завтра или послезавтра навсегда (я уж справился) — и все забудется. Я и прежде ничего не боялся, а теперь мне нечем дорожить. Я все равно, что живу, что нет с тех пор, как решено, что Вера Васильевна не будет никогда моей женой…
Неточные совпадения
Лука стоял, помалчивал, // Боялся,
не наклали бы // Товарищи в бока. // Оно быть так и сталося, // Да
к счастию крестьянина // Дорога позагнулася — //
Лицо попово строгое // Явилось на бугре…
Бурмистр потупил голову, // — Как приказать изволите! // Два-три денька хорошие, // И сено вашей милости // Все уберем, Бог даст! //
Не правда ли, ребятушки?.. — // (Бурмистр воротит
к барщине // Широкое
лицо.) // За барщину ответила // Проворная Орефьевна, // Бурмистрова кума: // — Вестимо так, Клим Яковлич. // Покуда вёдро держится, // Убрать бы сено барское, // А наше — подождет!
Возвратившись домой, Грустилов целую ночь плакал. Воображение его рисовало греховную бездну, на дне которой метались черти. Были тут и кокотки, и кокодессы, и даже тетерева — и всё огненные. Один из чертей вылез из бездны и поднес ему любимое его кушанье, но едва он прикоснулся
к нему устами, как по комнате распространился смрад. Но что всего более ужасало его — так это горькая уверенность, что
не один он погряз, но в
лице его погряз и весь Глупов.
Ни в фигуре, ни даже в
лице врага человеческого
не усматривается особливой страсти
к мучительству, а видится лишь нарочитое упразднение естества.
Княгиня Бетси,
не дождавшись конца последнего акта, уехала из театра. Только что успела она войти в свою уборную, обсыпать свое длинное бледное
лицо пудрой, стереть ее, оправиться и приказать чай в большой гостиной, как уж одна за другою стали подъезжать кареты
к ее огромному дому на Большой Морской. Гости выходили на широкий подъезд, и тучный швейцар, читающий по утрам, для назидания прохожих, за стеклянною дверью газеты, беззвучно отворял эту огромную дверь, пропуская мимо себя приезжавших.